Кровать скрипнула; он споткнулся и выругался, и Мэгги поразилась искренности и богатству не слыханных ею доселе выражений. Затем чиркнула спичка, и на свече затрепетал язычок пламени.
Снаружи в стену снова ударил ветер. Мэгги уловила отдаленный шум, подобный предсмертному воплю. Занавески вздулись пузырем, тени бешено заплясали по комнате. Комната словно съежилась, ее стены угрожающе наступали на Мэгги. И на непрошеного гостя.
Они с ненавистью уставились друг на друга.
Наконец он произнес:
— Черт вас возьми, кто вы такая и как вы, черт побери, меня нашли?
— Я вас нашла? — вскинулась Мэгги, с лихвой возвращая ему враждебный взгляд. — С чего вы взяли, что я вообще вас искала?
— Бросьте эти штучки, дорогуша. Отвечайте, кто вы — журналистка? Фанатка? Если вы из газеты, никаких заявлений от меня не дождетесь. А если поклонница, то вынужден вас огорчить. Я не расположен к женскому обществу, и, будь у вас хоть капля здравого смысла, вы бы это поняли. В любом случае убирайтесь, не то я вышвырну вас вон.
— Приберегите брань для ваших слюнявых сериалов, мистер Делани, — процедила Мэгги. — Только троньте меня — и не заметите, как сядете за решетку. Тут уже за вас никто не поручится. И это не считая того, что я могу потребовать вашего ареста за взлом и проникновение.
Его голос был пугающе спокоен.
— И, позвольте спросить, куда же именно я, по-вашему, проник со взломом?
Пламя свечи успокоилось и ярко осветило комнату, совершенно некстати напомнив Мэгги, что на нем ровным счетом ничего нет. А он стоял перед ней, положив руки на бедра, и, казалось, не придавал этому значения.
— Сюда, — огрызнулась Мэгги. — В мой дом.
Наступило долгое томительное молчание. Джей медленно проговорил:
— Вы, должно быть, его свояченица.
— Его свояченица? — задохнулась Мэгги. — Вы хотите сказать, что это Себастиан позволил вам сюда приехать? — Она вспомнила о таинственным образом исчезнувших ключах. Значит, уходя, зятек попросту стянул их у нее, пока она была в спальне. — Но какое он имел право…
— Он сказал, что нет проблем, я могу спокойно пожить здесь несколько дней. Сказал, что это край света и меня здесь никто никогда не найдет. — Голос Джея звучал устало. — Ведь вы должны были ехать за границу — на Мартинику или еще черт знает куда, — чуть ли не обвиняя, прибавил он.
— На Маврикий, — отрезала Мэгги. — Но, как видите, я здесь.
Джей Делани коротко пожал плечами.
— Весьма сожалею.
— И это все?
— А что еще? — Его рот неожиданно искривился в усмешке.
Мэгги шумно и сердито фыркнула.
— Может, вы потрудитесь хотя бы прикрыться, — холодно отчеканила она и отвернулась с видом крайнего негодования.
К ее пущей ярости, позади раздался хриплый довольный смешок.
— Не поздновато ли демонстрировать оскорбленную добродетель? Сколько вам лет, сестренка, двадцать семь, двадцать восемь? Ничего нового вы наверняка не увидели.
— Мне двадцать четыре, — ответила она, ошеломленная тем, что он дал ей так много, но про себя с облегчением вздохнула, поскольку он не догадался о ее совершенной неопытности. — Но это не ваше дело, — запоздало прибавила она, прислушиваясь к шелесту ткани. Чиркнула «молния».
— Можете обернуться, — тихо сказал он. — Для первого раза вы видели достаточно…
Мэгги неохотно повернулась и с досадой почувствовала, что заливается краской.
— Я бы предпочла не видеть вас вовсе, мистер Делани. Я хочу, чтобы вы покинули мой дом. И немедленно.
— Это не так просто, — задумчиво произнес он.
Мэгги в ярости заметила, что джинсы обтягивают его, как вторая кожа. И как он только умудряется в одежде выглядеть неприличней, чем без нее?
— Почему? — ледяным голосом спросила она.
— Во-первых, мне не на чем ехать. Чтобы надуть эту шайку газетчиков, Себастиан взял напрокат машину и тайком вывез меня из гостиницы. Когда меня вызовут в полицию на очередной допрос, он приедет за мной.
— В таком случае сами найдите себе машину и отправляйтесь искать другое убежище.
— У вас здесь нет телефона.
— Телефон есть на ферме.
— Но не могу же я ворваться к людям в столь поздний час и потребовать телефон. — Его рассудительный тон взбесил Мэгги. — Я причиню им неудобства, не говоря уже о том, что именно сейчас я не хочу привлекать к себе внимание.
— Зачем же менять старые привычки? — съязвила Мэгги.
Он стиснул зубы.
— Я, кажется, объяснил, что я здесь скрываюсь. В Лондоне я и шагу не могу ступить, чтобы какая-нибудь бульварная газетенка не набросилась на меня, как собака на кость. Пока никто не знает, что я здесь, я в безопасности.
— И вы ждете от меня сочувствия? — тряхнула головой Мэгги. — Я уже сказала, что привозить вас сюда Себ не имел никакого права, и не отказываюсь от своих слов. Вы мне противны, Джей Делани, противна ваша самонадеянность самца, ваше женоненавистничество. Вы достойны презрения. Вы и вам подобные должны знать, что за принуждением женщины неминуемо следует наказание. Надеюсь, вы получите пожизненное заключение, и все насильники вместе с вами.
Снова повисло напряженное молчание.
— Сказано смело, — произнес Джей с расстановкой. — Учитывая, что в настоящий момент вы заперты здесь со мной. И вообще, кто дал вам право судить и приговаривать, рыжая злючка?
— Я вас не боюсь, — вызывающе бросила Мэгги.
— В самом деле? — Джей Делани шагнул к ней. Немного подождав, шагнул снова. Он не отрываясь глядел ей в глаза, губы застыли в улыбке, в которой, однако, не было и тени удовольствия.