1. Раскаты грома
Всю ночь мне снились кошмары.
Не те, в которых ты пытаешься убежать от кого-то, а когда просыпаешься, то пытаешься унять бешеное сердцебиение. Гораздо более жуткие, утаскивающие в глубь самого сознания, мешающие проснуться. Сковывающие по рукам и ногам. Я находилась в темном густом лесу, вдыхала влажный запах хвои и лиственных деревьев, прелых листьев под ботинками и едва заметный соленый аромат океана, бушующего где-то за спиной. Здесь не было поляны или открытого участка, только небольшая холмистая проплешина, усыпанная мшистыми камнями и незнакомыми колючими кустами. В воздухе застыло предчувствие чего-то нехорошего, я ощущала это всем телом, дрожащим от страха. На мгновение показалось, что между ветвей промелькнули фигуры – не птиц, а людей. Стремительно перемещающихся вокруг, шепчущихся. А у корней возились большие животные, не похожие ни на кого из тех, которых я изучала в школе. Они медленно поднимались во весь рост, рычали, из стороны в сторону дергали головами, словно пытались что-то стряхнуть с себя. Как огромные собаки, вывалявшиеся в пыли.
За спиной раздался протяжный вой, я попыталась обернуться, но этот сон не позволял собой управлять. На мгновение показалось, что я совершенно чужая, не принадлежащая всему, что здесь происходило. Словно прокралась в чужую голову, увидела то, что под запретом. Все вокруг дышало, шевелилось в своей манере, проживало небольшую жизнь, а я по-прежнему оставалась стоять на небольшом возвышении и смотрела вперед, вниз, - туда, где время ускорялось, замедлялось и возвращалось к привычному течению. Очередной вой заставил вздрогнуть, силуэты задвигались быстрее, как будто кто-то проматывал пленку, и что-то произошло в следующий момент.
Я уставилась в белый потолок, освещенный ранними лучами солнца, и сглотнула вязкую слюну. Сердце бешено колотилось, меня словно вышвырнули из сна за загривок, чтобы не увидела то, что не предназначено. Жуткая атмосфера никуда не делась, и я почувствовала себя не в своей тарелке. В комнате стало неуютно. Да в ней и было уже не слишком приятно находиться. Календарь рядом с кроватью был разодран в глухом раздражении, суббота обведена всеми цветными ручками, что были в доме, а сверху щедро сдобрена черным маркером. Моя любимая спальня превратилась в пустующий короб, один из многих в этом доме, а изящные цветы на обоях словно трансформировались в издевательские ухмылки.
День переезда был для меня если не днем траура, то депрессией точно.
Я ненавидела этот городок, но еще больше ненавидела неизвестность. Когда мама заявила, что подала на развод с отчимом, я обрадовалась, но как только с ее губ сорвалось сакраментальное «и я подыскала более безопасное место», пришлось приложить усилия, чтобы не показать, в каком оказалась замешательстве. Это были и удивление, и радость, и страх одновременно. Уже привыкнув к городку, наощупь с закрытыми глазами указывая каждую мелочь, которые словно отпечатались в мозгу со временем, не представляла другой жизни. Несмотря на то, что друзей было немного, скорее знакомые, с которыми уже давно имела более чем натянутые отношения, я по-прежнему цеплялась за прошлое и хрупкое настоящее, как утопающий цепляется за проплывающие мимо водоросли. Пытается ухватиться, удержаться на плаву, но понимает, что как раньше уже не будет, и он либо пойдет ко дну, либо преодолеет расстояние и доберется до цели. Сомнительным берегом был новый городок под названием Форкс, заимевший славу маленького Лондона штата Вашингтон – дождливый, пасмурный и холодный. А еще рядом располагался океан, и ассоциации с утопленником становились все отчетливее. Неизвестно, смогу ли я удержаться на плаву и не сорваться на дно.
Как только рассвело, мы неторопливо привели себя в порядок, подсознательно уговаривая себя встать с места и двинуться вперед. Поедая завтрак и тайком рассматривая сосредоточенную маму, намазывающую масло на бутерброд,я понимала - если не заставить свои детские желания и страхи, мы бросим все и останемся здесь. Просто продолжим завтракать, а потом как обычно заговорим о погоде и моих попытках устроиться на работу. Но маленькая частица внутри хотела перемен, надеялась на лучшее, поэтому первая прихватила бутылку с водой и устроилась с плеером в подъехавшем такси, дожидаясь, пока выберется мама. Мне не хотелось глупо ностальгировать и разглядывать дом, проходя поочередно все комнаты и натужно выдавливая слезы, играя роль примерной дочери. Я ненавидела абсолютно все внутри и снаружи, не считая маленького садика на заднем дворе и нескольких вещей, прихваченных с собой в дорогу. Старый продавленный диван, фотографии отчима и его отпрысков, вечно шипящий от помех телевизор и батарея бутылок из-под пива в холодильнике вместо нормальных продуктов. Прочь из головы, пусть останется только чистый лист.