Олвен оставила нас, тихо закрыв за собой дверь. Я прислонилась головой к подушке с перьями. Проблемы мира снаружи казались такими далекими, пока я была в башне у моря.
Мое видение сбылось? Я была почти уверена, что видела сою гибель в чаше. Но что я видела? Крики, кровь и сложные роды. Я посчитала, что конец может быть только одним, поражением. Но путь оказался другим. Он не кончался в страхе и тьме, а вел к сияющему рассвету.
Я закрыла глаза и помолилась Богу, ангелу, пришедшему ко мне ночью. Матери.
Прошло несколько недель с поражения в бою Всех святых. Так его назвали крестьяне. Крови пролилось столько в тот мелкий безымянный ручей, что призраков рядом хватит на сотню лет. Кошмар.
Две бури уже приходили с океана, били по берегам Дифеда, пока мы жались к огням каминов в стенах замка моего отца. Крепость тепла и спокойствия среди бед Уэльса. Слухи о жутких деяниях Саб доходили до нас, слухи о сожженных деревнях и пытках крестьян. Но пока ни один пикт не явился к нашим вратам.
Я осторожно спустилась в утреннем свете, сытый малыш спал у меня в руках. Мы повернули ключ в другую спальню, где лежал у трепещущей лампы мужчина в повязках. Окно было закрыто от дождя и ветра. Гэвин оглянулся от кровати отца.
— Мама!
Я утихомирила его улыбкой, опустилась у кровати Артагана. Муж привстал на локтях, кривясь от боли. Он был на грани смерти долгое время, а потом ему стало лучше. Но он все еще был слабым, а повязки на животе были хоть немного в крови каждое утро.
И все же он улыбнулся при виде нашего крохи.
— Как мы его назовем, любимая?
У меня был только один вариант.
— Тристан.
Артаган вскинул бровь, удивленный еще одному имени в честь рыцаря Артура. Он склонился и поцеловал меня. Гэвин всунул рыжую голову между нами и посмотрел на брата.
— Кроха, — улыбнулся он.
Артаган обвил рукой старшего сына, они смотрели на личико Тристана.
— Ты теперь старший, сын мой. Приглядывай за ним всегда, как за своей мамой.
— Ох! — возмутилась наигранно я. — Будто мне нужен присмотр от мужа и сыновей? Это женщины приглядывали за мужчинами в Старых племенах.
Артаган сжал ладони, изображая молитву, и посмотрел вверх.
— Пусть так всегда и будет под нашей крышей.
Гэвин рассмеялся от улыбки отца, хоть еще не понимал юмор. Я нежно потрепала щеку Артагана. Всего пара недель прошла с того, как он чуть не умер, а муж уже говорил в своем стиле. Тристан зевнул, его побеспокоил наш шум, и он тут же открыл ротик.
Ровена прошла в дверь со своими девочками. Она поймала мой взгляд и предложила забрать с собой Тристана и Гэвина. Голоса детей звучали по коридорам, Ровена вела их к кладовой. Мы остались одни, и я прижалась лбом к Артагану.
— Я думала, что потеряла тебя.
— Нужно много копий, чтобы разделить нас.
Он улыбнулся, пытаясь храбриться. Но даже в улыбке в его глазах была боль. Рана от копья Бала пронзила Артагана глубоко, и он все еще мог погибнуть. Я быстро отогнала такие мысли из головы. Нет. Мы выживем, мы должны. Артаган не первый раз получал ранения, как рыцарь и король. Но, даже если он восстановится, я не знала, сможет ли он владеть мечом и кататься верхом как раньше. Ему через несколько лет будет тридцать, он уже много раз испытывал тело, и ему повезет, если он доживет до сорока. Грудь сдавило от мысли. Я прижала Артагана ближе.
— У меня было видение, — начала я, — и я боялась из-за него, что умру при родах. Это не давало мне покоя много месяцев, ведь я видела лишь боль, не мирный результат.
Артаган вскинул голову и посмотрел на меня.
— Ты видела будущее?
— Я видела немного, — я пожала плечами. — Саб сказала, у меня есть дар, но я не хотела развивать это. Но я предпочитаю жить каждый день, как ты.
Артаган улыбнулся и прижался лбом к моему. Я чуть не сказала, что видела мать после родов. Но я знала, что муж уже понимал глубину моей души. Нам не требовались слова.
Мы держались друг за друга без слов, просто радуясь теплу друг друга. На время я забыла обо всем, кроме объятий Артагана и смеха детей во дворе. Все, что было мне важно в этом мире, было со мной в Дун Дифеде.
Мужчина кашлянул возле комнаты. Ахерн был в тенях, терпеливо ждал. Я помогла Артагану лечь. Его грудь вскоре принялась вздыматься и опадать в мирном ритме сна. Я коснулась губами его закрытых век. Отдыхай, любимый. Набирайся сил. Я без тебя не смогу. Ты мне нужен. Я люблю тебя.
Тихо закрыв дверь, я прошла за Ахерном в главный зал. Сколько сцен моего детства прошло в этом старом зале? Я вспомнила отца с кружкой, а потом он отдал меня Королю-Молоту. Намного позже на троне отца оказалась королева пиктов, и ее варвары ели и пачкали зал, словно в свинарнике. Я скривилась от мысли.
У камина собрались рыцари, что остались с нами. Сэр Эмрюс и Кинан опирались на оружие, их головы были в красных бинтах. Тихий рыцарь Дифеда, сэр Каррик, присоединился с рукой на перевязи. Я кивнула каждому и повернулась к Каррику.
— Как брат, сэр рыцарь?
Каррик помрачнел.
— Плохо, ваша светлость. У Боуэна все еще сны в лихорадке, священники говорят, он потеряет ногу.
Я прикусила губу, жалея, что спросила. Многие смелые воины Дифеда и Кантрефа пали. Это было результатом нашего поражения. Ахерн посмотрел на меня глазом.
— Тело короля Гриффиса так и не нашли.
— Его нужно почтить, — вздохнула я. — Его смелость на поле боя позволила спасти моего мужа. Без Гриффиса Артагана бы с нами не было.
Я прошла к огню, стараясь не думать о Гриффисе. По его щекам текли слезы, он вел людей спасти моего мужа, и это я буду помнить до конца своих дней. Я была в долгу перед ним, я не могла это отплатить. Но горя во мне хватало и без этого. Слезы и терзание волос подождут. Судьба страны была на кону, и королева не могла пока горевать. Не сейчас.
Я села на трон отца, потертое место, где сидело много моих праотцев. Там сидела и гадюка королева Саб. Она точно вернется сюда, чтобы вернуть себе крепость.
Если Ахерну и было неприятно видеть на троне меня, а не себя, он это не показал. Я же вела себя ужасно, думая о таком, хоть и редко. Он служил мне верно годами с того предательства, о котором мы не говорили. Но Саб точно пообещала бы ему луну, если бы он открыл врата ее армии. Но под нашими флагами осталось так мало людей, что Саб и не требовалось еще одно предательство, чтобы разбить нас. А Ахерн будет бороться до последней капли крови, чтобы королева пиктов не захватила наш родной Дифед.
Я взглянула на рыцарей, они грелись у огня.
— Саб придет рано или поздно. Это лишь вопрос времени.
— Сезон войны завершен, — пожал плечами Кинан. — Холод наступает, и никто не сможет воевать. Пикты дождутся весны.
Эмрюс, Каррик и Ахерн переглянулись, не убежденные. Я сидела, тоже сомневаясь, что мы сможем отдохнуть от сражений. Мой голос заполнил почти пустой зал:
— Зима близко, сэр Кинан, но королева Саб хитра. Она не остановится из-за дождя и мокрой земли. Ее народ из холодного севера. Они смогут воевать и на холоде.
Каррик почесал перевязь здоровой рукой, глядя на огонь.
— Сколько людей сейчас в Дун Дифеде?
— Около тысячи, — ответил Ахерн. — Половина раненых, почти все остальные голодают.
Эмрюс хмуро потер седую бороду.
— Запасов еды почти не осталось. Многие жители укрылись тут, услышав о Маб Керидвен. Но даже в этой крепости, мы не протянем долго с тысячей голодающих и раненых воинов и беженцев.
Воины молчали, затерявшись в мрачных мыслях, слушая треск огня. Я уперлась локтем в трон, опустила подбородок на кулак. Когда я прибыла сюда недели назад, в замке почти никого не было. Теперь тут было полно пострадавших воинов и испуганных крестьян, ищущих укрытия и защиты.
Еды не хватало. Воинов тоже. И надежды. У нас был шанс против Саб, которая придет к порогу? Чудо, что они не захватили нас до сих пор. Только ее жадность замедляла их, они отвлекались на фермы по пути. Собирали плоды победы.