Ее глаза стали полными лунами от осознания. Она топнула ногой по камням, направила палец на меня.
— О, нет… нет, нет, нет! — она замотала головой. — Я не буду этого делать, Бранвен! У тебя душа дьявола, если ты такое просишь!
Я опустила ладони на ее плечи, глядя на нее.
— Это лишь уловка для врагов, Олвен. И мне нужно, чтобы ты сыграла убедительно, как всегда в жизни. Не нужно ничего делать, только пообещай Артвису, что сделаешь.
Олвен расхаживала. Мы не говорили прямо о том, что я просила, но обе знали, что нужно сделать. Олвен не была глупой. Но могла ли она рискнуть всем ради наших королевств? Олвен вздохнула, ее плечи опустились на миг, и она снова направила на меня палец.
— Я не буду спать с ним! Даже у меня есть пределы, Бранвен!
— Я не просила бы, но предложение брака с королевой — то, чего Артвис не упустит.
— Думаешь, он использует меня, чтобы захватить север, пока я там еще королева?
Я кивнула.
— И так, — продолжила я, — он разобьет союз, что Саб создала между собой, Яго и Артвисом.
— Но Артвису стоит взять к алтарю Корделию, жену Гриффиса. Она толстая, но связывает юг с Корнуоллом. Корделия будет злиться, узнав, что Артвис думает о браке со мной.
— Я на это рассчитываю.
Что-то в моей темной улыбке задело шалости в Олвен. Ее взгляд на миг опустел, она осознала мой замысел. План пока знала только она. И она улыбнулась мне и цокнула языком.
— Королева Бранвен, думаю, до этого мига я тебя недооценивала.
— Спасибо, — ответила я.
— Когда я должна уйти?
— Немедленно. Нет времени.
Олвен кивнула, вытянула указательный палец и чуть не задела мой нос.
— Еще кое-что, Маб Керидвен. Лучше бы это сработало, или я предам тебя, чтобы спасти свою шкуру.
Я уперла руки в бока, глядя на нее, пока мы стояли нос к носу.
— Олвен, я точно вижу, что не недооценила тебя.
— Ох! — ответила она без слов.
Она отперла дверь, поспешила в коридор и к конюшням. Ровена и Уна увидели, как она седлает белую лошадь. Они переглянулись. Дети играли в комнате, Ровена подошла ко мне с неловким поклоном.
— Леди Олвен готовит лошадь, ваша светлость.
— Да.
— Мы куда-то идем, миледи?
— Нет, только королева Олвен. Она предает меня.
Глаза Ровены расширились. Я держалась. Уна перекрестилась в углу, они не понимали, что произошло между мной и Олвен, а та забралась на лошадь и оглянулась на меня.
— Присмотри за моим сыном, Бранвен. Однажды он будет королем, и он будет помнить, кто был добр к его матери, а кто — нет.
Она впилась пятками в бока лошади и понеслась к вратам и лугам за ними. Стук копыт пропал в тумане. Я глубоко вдохнула. Удачи, Олвен. И будь быстрой.
Грудь сдавило, и я знала, что нужно покормить Тристана. Еды было мало в крепости, но я хотя бы могла кормить сына молоком. Уна ухаживала за другими детьми, пока Ровена укутывала Тристана в покрывало.
Я устроилась в кресле в спальне, Ровена принесла моего кроху ко мне. Тристан закрыл глаза и жадно сосал, медленно укачивая себя. Ровена прошептала, чтобы не разбудить его:
— Миледи, простите, но я все еще не понимаю, что произошло.
— Я хочу, чтобы ты пока знала это так. И ты, и все. Роль Олвен в замысле — между ней и мной.
Ровена просияла.
— Но у вас есть план, моя королева? Выход из кошмара, что устроили пикты?
— Да, Ровена. План есть, если так это назвать. У Олвен в нем важная роль. Но я еще никому его не рассказала, включая Олвен. Больше не скажу, пока не будет сделан последний холл.
— Вы словно играете с королевой Саб, миледи.
Я издала пустой смешок.
— Нет, хватит игр, Ровена, хотя это будет бой на смерть. Только один победит, Саб или я, или мы обе погибнем еще до конца.
Ровена невольно вдохнула с шумом.
— Для чего, миледи? Лучше я погибну, чем вам навредят.
— Ты лучшая фрейлина, чем я заслуживаю, Ровена.
Я улыбнулась ей, сердце тронула ее верность. И хотя она не знала деталей моего замысла, ее спокойная уверенность во мне успокаивала. Она прижала ладони к бокам и смотрела в подоконник.
— У наших врагов больше воинов, припасов и союзников, но кое-чего у них нет. Маб Керидвен не на их стороне.
Я сжала губы, не зная, что сказать. Милая, верная Ровена. Благослови ее Бог.
Она улыбнулась и кивнула, оставила меня с Тристаном. Она закрыла за собой дверь, и я нежно покачивала сына в руках. Я поцеловала его теплый лобик. Тише, кроха. Тише. Мама о тебе позаботится. Ты — сын Старых племен, у тебя сила, о какой ты еще не знаешь. Но узнаешь, милый. Узнаешь и будешь рад.
Голос Ахерна прозвучал со стены:
— Корабли! Корабли на воде! К оружию! К оружию!
Я резко села, Тристан был рядом со мной. Он спал у моего бока, я моргала в темноте. Еще не был рассвет, только слабый отсвет на горизонте.
Шаги топали по каменным ступеням снаружи, копейщики и лучники занимали места. Ахерн вряд ли мог созвать многих в этот час. Многие ослабели от ран или голода. Нас было мало.
Сердце быстро билось, Ровена открыла дверь, одна из ее дочерей спала в ее руках. Глаза моей служанки были огромными, ночная рубашка сползла с плеча. Она зашептала мне на ухо:
— Корабли у берега, миледи. Враги прибыли за кровью!
— Оставайся с Тристаном, и пусть Уна проверит, чтобы Гэвин и мой муж были в комнатах.
Маленький Гэвин и раненый муж не должны быть в бою, но они попробуют все равно. Строгая монахиня постарается удержать их. Хорошо, что Уна была здесь.
Я оделась, укуталась в плащ. Лук и колчан были в порядке. Я еще не пришла в форму после родов, но уже могла хорошо натянуть тетиву. Ровена схватила меня за рукав.
— Ваша светлость, вы же туда не пойдете? Там темно, как в сердце дьявола.
— Я не упаду, Ровена. Я родилась в Дун Дифеде! Я знаю эти коридоры.
— А если замок падет, моя королева? Что будет с детьми?
Я схватила Ровену за запястье сильнее, чем стоило.
— Этого не будет! Понимаешь?
Она вяло кивнула, и вина пронзила мою грудь. Не стоило так ругать ее, но мысль о судьбе детей, если мы проиграем, была ужасной. Это не могло случиться. Не могло. И саксы, и пикты не оставляли детей побежденной знати в живых. От одной мысли я поежилась. Я быстро отогнала кошмары. Я не дам им сбыться.
Плохим я была лидером. Хотела бы я вдохновлять, как Артаган перед боем. Но он не мог помочь, пока лежал с раной. Пикты уже причалили? Времени не оставалось.
Я бежала по мрачным коридорам к западной стене с видом на темное море. Ахерн и группа воинов щурились среди тумана, рассеявшись по берегу. Брат рядом со мной взглянул на меня. Я смотрела и слушала во тьме и ветре, пытаясь разглядеть что-то в дымке.
Шесть парусов усевали воду, их призрачные силуэты двигались на мелководье. Каждый корабль был тяжелым, но отчего? Было темно, чтобы понять цвет парусов и форму кораблей.
Ахерн скривился рядом со мной.
— Я знал, что армия Саб не приблизится по суше. У нее хватит кораблей для пиктов, половина пострадала в бою. Она оставила всадников Яго?
— Вряд ли ей нужны всадники Яго, чтобы обложить нашу крепость.
— Какие приказы? Выпустить стрелы? Поджечь их корабли, пока они не причалили?
— Я не думаю, что у нас есть средства для такого сопротивления.
Я нахмурилась, щеки заболели. Не так все должно было случиться. Корабли Саб испортят мне планы. Ее непредсказуемость нас погубит. Я сжала лук, кулак заболел. Первые лучи рассвета пронзили горизонт.
Несколько кинжалов алого света пробили туман. Я посмотрела на ближайший корабль у берега. Первый человек спрыгну на песок. Мои глаза расширились, сердце парило в груди.
— Смотрите! Корабли из дерева, а не кожи. Паруса коричневые, а не черные, и люди в штанах, а не шкурах.
Ахерн нахмурился.
— Миледи?
— Это не пикты. Это корабли Корнуолла.
— Из Корнуолла? Но почему они здесь?
— Потому что я их позвала.
Я широко улыбнулась. Я закрыла глаза и тихо помолилась. Я надеялась, но не ожидала такого быстрого ответа. Вороны улетели меньше недели назад. Ахерн не успел задать вопросы, и я отдала приказы: