Незаметно для Торина, девушка моментально скинула с себя свое одеяние, обнажив бледную спину. Та была увенчана множеством ссадин и отметиной от злополучной стрелы, которую Риан показывала им еще в пещерах горных троллей. Торин практически сразу прикрыл глаза, судорожно выдохнув. Эта картина явно не предназначалась для посторонних. Девушка собиралась искупаться. Однако, как не старался король отвести взгляд, он так и не смог оторваться от её точеной фигурки. Даже сквозь лёгкие шелка платья были заметны нежные округлости. А воображение, уже получившее свою пищу, не собиралось останавливаться на достигнутом.
«Почему она не использовала свою мазь на себе? Почему отдала остатки ему, когда её тело так же нуждалось в лечении? Зачем она геройствует, жертвует собой? Неужели не понимает, что её жизнь гораздо важнее всех их вместе взятых. Она ещё ребенок, она должна не знать всего этого», — эти мысли отрезвили его разум.
Торину казалось, что прошла целая вечность меж тем, как на самом деле всего несколько минут. Девушка, уже давно накинувшая платье, осторожно вошла в заводь. Торин и не подозревал, что она так хорошо плавает. Рассекая руками воду она ныряла глубоко и надолго. От этого он, затая дыхание, следил: лишь бы не утонула. Затем просто наслаждалась движением воды, обвалакивающим ее почти полностью и держащим на поверхности. И, видя её счастливую улыбку, Торин был готов вновь пройти свой путь от начала до конца, лишь бы она не меркла.
«Гэндальф оказался прав, — с ужасом осознал Торин, поймав себя на разглядывании выходившей из воды девушки, ─ проблема имеет место быть. Серьезная проблема».
Её мокрое и облепившее тело платье практически не скрывало того, что должно было таить, притягивая взгляд и разжигая неведанное раньше пламя в груди могучего воина. Торин подумал, что застань племянники его в таком положении, то они, непременно, вызвали бы его на поединок. И ведь были бы правы. Как он смеет, король с начинающей покрывать его голову сединой, так нагло любоваться девушкой? Почти девочкой, которая так нравится его племянникам?
Тем временем Риан окончательно вышла из воды и, отжав свои белокурые волосы, принялась стирать испачканную кровью и грязью одежду. Пока та отмокала в воде, Риан затянула новую песню. Песню, которая поразила Торина до глубины души, заставив почти поверить в то, что это правда, что таково истинное желание девушки.
«Мое сердце так тоскует, ни к чему мне денег звон. Лишь король меня утешит, ведь дороже злата он. Ах, красавицы-девицы, уж давно известно мне, лишь король мне дарит голос, чтоб парила в высоте».
Торин сглотнул. Это ложь. Это не может быть правдой! Не может Риан так думать. Разве нужен ей король? Разве нужен… Он ей? Это мираж. Он недавно был при смерти. Да, все от этого. Но как бы не продолжал убеждать себя Торин, правда не перестала быть таковой.
Утомленная заплывом девушка уже легла на землю под палящие солнечные лучи. Собравшийся было тихо и незаметно проскользнуть к месту стоянки, Торин досадно цыкнул. В звуке приближающихся шагов и смеха он отчётливо узнал своих племянников. Похоже ему действительно суждено наблюдать то, от чего он так бежал уже какое-то время. Но, как бы разум не твердил обратное, что-то настолько маленькое и таившееся глубоко внутри него, жаждало, чтобы этот момент длился как можно дольше.
Риан наконец-то исполнила свою мечту. С тех пор, как покинула чудесный Ривенделл, она страстно желала искупаться в теплой воде. Обнаружив тихую заводь, она не могла думать больше ни о чем. Одно из эльфийских платьев, которые не стесняли бы ее движения в воде, заменили ее собственный наряд. Купаться обнаженной, как много раз до этого она все же опасалась. Отряд находился совсем близко.
Наспех выстирав всю свою одежду и наконец-то погрузившись в воду, она с облегчением выдохнула. И пока брюки и рубаха сушились на ближайших плотных кустах, девушка решила погреться в лучах солнца.
Расслышав невдалеке смех братьев, который она бы узнала из тысячи, она поняла, что поступила верно, надев платье. Риан успела лишь приподняться на локтях, как поросли кустарника, скрывающие заводь, раздвинулись, пропустив вперед Кили и Фили. Оказалось, что они искали именно её и практически были уверены в нахождении. Ведь дальше просто так было не пройти, а вездесущий хоббит, уже хлопочущий над походной едой, сообщил братьям, что она ушла в эту сторону.
Между делом, услышав, что обед ещё не готов, Риан решила не прерывать свой отдых и вновь улеглась на траву. Фили и Кили на ее удивление не ушли. Они устроились рядом за компанию. Однако на предложение искупаться в теплой водичке братья резво отказались. Заявили, что прошлого раза им хватило, и вспомнили, как она их чуть не утопила, пытаясь научить плавать. Как не убеждала их Риан, что ходить грязными плохо, они лишь отмахивались. В конце концов уверили, что пойдут окунуться после сытного обеда, обретя силы для покорения водной стихии.
Ласковое солнце начало припекать. Риан заскучала. Чтобы хоть как-то отвлечь молчаливых и излишне нахмурившихся Кили и Фили, Риан решила вновь повторить так привязавшуюся на язык песню. Может быть они и развеселятся.
Тем же временем, Торин все также находился в плену своих мыслей и обстоятельств. Выбраться, не потревожив молодых людей, он не мог. Да и не хотел. Незачем кому-то знать, что он… следил за воительницей. Просто потому, что его местоположение было не слишком выгодным, а уж вечно острый на язык Кили обязательно бы сообщил об этом всем желающим знать. Нет уж.
Слуха короля, притаившегося в кустах, будто вора, вновь настигла та песня. Нет. Сейчас Торин отдал бы все, что угодно, лишь бы не слышать ее. Он почти уверил себя в том, что это обман. Но не теперь. Теперь все было иначе. Эти слова, бросающие в дрожь и вызывающее необоснованное логикой и холодным умом волнение, лишь ещё больше смущали его. “Лишь король…”
«Торин, что ты творишь?» ─ клял он себя. «О чем ты думаешь?».
Нет. Решительно взяв себя в руки и стараясь издавать как можно меньше шума, Торин всё-таки поспешил удалиться. Правда другим путем. По дороге он чуть было не провалился в скрытую под мохом и травой трясину, но по крайней мере, физическая работа облегчила его думы. Он болен. Таков вердикт вынес сам себе король. Эти чёртовы орки, отродья Моргота ответят за все его страдания. Совсем скоро он доберется до дома победителем.
Риан рассчитывала, что услышав слова незатейливой трактирной песни, Кили и Фили посмеются вместе с ней, но все вышло не так, как она предполагала. Братья практически одновременно приподнялись и удивлённо уставились на нее.
─ Риан, тебе нравится дядя Торин? ─ Кили кажется был изумлен больше всего.
─ Вы чего? ─ рассмеялась девушка. ─ Это всего лишь песня. Ее часто поют девушки в Бри. Каждая из них мечтает стать королевой, править народом и жить в достатке. А вы что подумали?
─ То и подумали, ─ буркнул младший гном, засмущавшись своим нелепым предположением.
─ Ты об этом нам не рассказывала. Вот я и подумал, что ты про дядю поешь.
─ Нет, Кили, Фили, конечно же нет. Кто ваш дядя, и кто я?! ─ Риан пожала плечами, отметая даже малейшее подозрение подобного. Но внутри нее буквально на мгновение всколыхнулся образ мрачного и сурового короля. Это все глупости. Она сама поступила необдуманно. Это в Бри отродясь не бывало королей и петь про такое не запрещалось, а тогда, когда рядом с тобой совершенно точно находится один из них ─ стоило быть более осмотрительной.
Фили тем не менее поспешил заверить, что Риан себя явно недооценивает, а Кили вдруг загорелся желанием доказать, что она лучше всех. Их маленькие словесные перебранки продолжались до тех пор, пока солнце окончательно не высушило одежду девушки.
Как бы их не клонило в сон, они не собирались сдаваться. Ведь даже такое промедление в их ситуации было просто непозволительной роскошью. К тому же, желудки, давно не пробавшие пищи, явно не дали бы наслаждаться привалом так долго.