А потом Эллисон кидается на Стайлз в каком-то странном подобии объятий, ее покрасневшее и мокрое от слез лицо вжимается в ключицы Стайлз, и они обе падают с дивана.
*
Стайлз закрывает дверь и опирается на нее спиной, тяжело дыша. Дерек кидает на нее самый неверящий взгляд из всех, которые Стайлз у него когда-либо видела, и это включает тот случай с тем маленьким человечком, к чьему лицу пристало зеленое желе, утверждавшим, что он был лепреконом.
- Что это было? – спрашивает он, его голос это шепот, пропитанный ужасом. – Ты должна была сделать так, чтобы она почувствовала себя лучше, а не спихнуть ее на пол и сунуть в руки коробку платочков!
- От меня нет толку, когда дело доходит до плачущих людей, – Стайлз закрывает лицо ладонями. – В последний раз Скотта так разнесло, когда нам было по одиннадцать, и мне пришлось издавать пукающие звуки ртом, чтобы он прекратил рыдать! – потом она резко выпрямляется и тыкает Дерека в нос пальцем. – О, и кстати, иди-ка ты к лешему, это твоя стая, Дерек, и ты должен решать ее проблемы. Я - личный волчий-дробь-сверхъестественный консультант Скотта, а не твой, и Эллисон твоя бета, так что это ты должен разбираться с соплями, и слезами, и этими неловкими моментами, когда кто-то топит тебя в соленом море своих страданий, а ты нифига не знаешь, что делать.
Ее триумфальный уход идет псу (волку) под хвост, когда под ее ногой проваливается трухлявая доска одной из ступеней крыльца.
*
Стайлз как раз находится в середине сессии по уходу за внешностью себя любимой, когда Скотт звонит ей, булькает что-то бессвязное, а потом бросает трубку. Прежде чем она успевает набрать его, ей приходит сообщение с координатами и ключевыми словами. Стайлз выдергивает из полиэтиленовой упаковки черный пакет для мусора, пихает туда кое-какую одежку и другие вещи, потом хватает ключи и выбегает за дверь.
Вся стая окровавлена, избита и в разной степени прикрыта изорванными ошметками ткани, ранее представлявшей предметы их гардероба, когда Стайлз прибывает на место по сигналу бедствия на другой конец города.
- О, слава тебе Господи, – восклицает Скотт, когда Стайлз передает ему мешок. Влажными салфетками он оттирает от себя красные подтеки и пятна, потом нацепляет на себя запасную одежду, которая она привезла ему, и опустошает две бутылки воды.
Стайлз качает головой.
- Видок у тебя просто жуткий, тебе очень повезло, что я такая неотразимая и так сильно люблю тебя. Давай, подъем, джип в той стороне.
Дерек вперивает в нее сердитый взгляд, и Стайлз старается не обращать внимания на тот факт, что он сейчас являет собой прекраснейшее олицетворение выражения «быть в костюме Адама», за исключением испотрошенных остатков чьей-то рубашки, обмотанных вокруг его пояса. Это трудно, потому что сей костюм ему очень идет, о-о-очень, но Стайлз по крайней мере притворяется, что ей нет до этого дела, потому что да, она не из тех девушек.
- А что насчет нас?
Стайлз закатывает глаза.
- А что насчет вас?
- Стайлз.
- Нечего на меня рычать, волчья морда, ясно? Я уже тебе сказала, я не часть твоей стаи и не твоя девчонка на побегушках. Позвони Эллисон. Или еще кому. А мне конкретно наплевать. Идем, Скотт.
Когда Дерек хватает ее за руку и разворачивает к себе, Стайлз уже сжимает в другой ладони перцовый баллончик. Дерек отпрыгивает назад, трет глаза и ругается на нее. Ей побоку, в этой хрени она больше не плавает.
В джипе Скотт принюхивается и кривится.
- Что это еще за вонь? Эй, у тебя какие-то штуки на лице.
И только тогда Стайлз вспоминает о геле для эпилирования «Nair», который она нанесла на свои ноги час назад, и чувствует ощущение химических ожогов на коже. А еще у нее полоски для очищения пор на носу и подбородке.
Нет, по ходу, она в прошлой жизни убивала не только котят. Наверняка она еще прикончила миленьких малюсеньких щеночков. Плюс крошек малышей-выдр и ленивцев. Больше никто не заслуживает такого существования, думает Стайлз, используя воду из бутылки и ошметки футболки Скотта, чтобы избавиться от «Nair», и, твою ж мать, ее ноги выглядят просто ужасно.
Скотту приходится отвезти ее в больницу.
Серьезно.
Убийца пищащих малюток-ленивцев.
*
За месяц происходит следующее:
Стайлз обрушивает на Скотта гнев перцового баллончика в раздевалке для мальчиков после тренировки по лакроссу, когда он почти теряет контроль; в награду она получает четыре царапины, потому что он случайно зацепил ее когтями.
Она тащит Скотта через лес к своему джипу и отвозит к доктору Дитону, которому приходится хирургическим путем вытаскивать долбанную ветку из его ноги; так же док любезно обрабатывает все левую часть ее лица, которую она ободрала о дерево во время их пробежки по темному бурелому.
Стайлз врет своему отцу, смывается из дома и прячется под одеялами в кровати Скотта, притворяясь им во время полнолуния; она зарабатывает себе вывих пальца, навернувшись с крыши, когда миссис МакКолл нарушает годы традиций, входя в комнату Скотта, чтобы разбудить его, раньше полудня.
Все достигает критической отметки, когда Скотта похищает чертова сирена.
*
- Боже, ты в порядке? – Стайлз практически кричит, дрожащими руками открывая дверь клетки, в которой заперт Скотт.
Скотт выкарабкивается из нее с грациозностью мешка картошки, видом как у заправского зомбаря и амбре похлеще, чем у скунса, по какой-то неизведанной причине.
- Дерек сделал из меня приманку!
Стайлз разворачивается так быстро, что почти теряет равновесие, и Скотту приходится поспешно поддержать ее за плечо, чтобы она не упала. Дерек предусмотрительно отступает на шаг назад.
- Ты сделал что? – шипит она.
- Стайлз…
- Ты бы не помогла нам, если бы он не угодил в неприятности, – жалуется Джексон.
Дерек быстро вырывает цепочку, на которой держится перцовый баллончик Стайлз, из ее пальцев. И это, кстати, ничего, потому что последнюю дозу она использовала на Скотте в раздевалке.