Хотя ситуация пока складывается вполне благоприятно. Никакого смысла затеивать особенно сложную, многоходовую комбинацию у Капоне нет. Приехал Бенни Вайт на место — на этом месте его и расстреляли. Подготовить качественную засаду не трудно, делов-то, людей и стволов у грязного итальянского мерзавца хватает. Но никто пока в меня почему-то не стреляет. Даже не собираются. Уже давно бы пришибли, ан нет, живой всё ещё. Странно… хотя… смысл сразу появляется, если они собрались взять меня живым. Этот вариант самый достоверный, живой Бенни «Знахарь» Вайт, для Аль Капоне гораздо полезней, чем мёртвый. Только держа меня под надёжным контролем можно перехватить бизнес. Ну что же, на этот счёт у меня тоже есть домашняя заготовка.
За спиной что-то громко зашуршало, сержант вскинул дробовик, но при виде облезлого, полосатого котяры, шмыгнувшего в кусты, опустил его и зло выругался по-итальянски.
— Поцелуйте меня в жопу, хвостатые твари! Какая мерзость. Ненавижу котов…
Я даже не пошевелился, так как давно слышал кошачью возню и подумал:
«Папаша за такие слова уже давно бы тебя кастрировал, дурачок. Да и меня подмывает, оскорблять котиков — это смертный грех, а те, кто их не любит, моральные извращенцы…».
— Ну и нервы у вас, дон Вайт, — Винченцо уважительно покивал. — Я чуть не обосрался. И так весь на взводе, а тут эти твари.
Я немного помедлил, а потом резко задал вопрос сержанту.
— В тех деньгах, что я должен передать Паоло есть твоя доля? Не бойся отвечать честно, мне всё равно, как вы их поделите.
Полицейский бурно возмутился:
— Что вы такое говорите, дон Вайт? Как я могу так поступить с вами? Нет, конечно, нет. Паоло на них устроится в Европе. А мне незачем они.
— Хорошо, не переживай, Винченцо. Я верю тебе… — успокоил я полицейского, хотя сам окончательно убедился в том, что сержант Костелло тоже получит свою долю. Но плевать, пусть хоть всё забирает, главное, чтобы получилось освободить Моргана.
Время тянулось как резина, ожидание выматывало, я едва сдерживался, чтобы не опустошить фляжку с бурбоном и уже стал подумывать, что операция сорвалась. Однако, ровно в два часа ночи, послышались быстрые, приближающиеся шаги.
— Не стреляйте, это я, Паоло! — из темноты послышался запыхавшийся голос, а потом появился приземистый, широкий силуэт.
К нему кинулся Винченцо и громким шёпотом поинтересовался.
— Ну что? Где он? Получилось? Отвечай же, иначе я тебя заставлю!
— Получилось, получилось, не ори… — итальянец согнулся, упирая руки в колени, и несколько раз шумно втянул в себя воздух. — Получилось, хвала Святой Марии Компостельской. Но… дерьмо… но синьор Морган не может сам идти, его сильно избили, а я не могу его дотащить…
— Где он?
— Недалеко… — Паоло ткнул рукой в темноту. — Там! Помогите мне, но… — в голосе итальянца промелькнули твёрдые нотки, — но, сначала покажите деньги! Я хочу быть уверен в том, что вы меня не обманете.
— Что ты несёшь?!! — вскипел Винченцо.
— Деньги при мне, — я жестом приказал сержанту заткнуться и достал свёрток из внутреннего кармана.
Паоло недоверчиво стрельнул в меня глазами и нехотя кивнул.
— Хорошо, хорошо, я верю вам. Идите за мной…
Через пятьдесят метров он остановился, покрутил головой и неуверенно заявил.
— Где-то здесь, я его оставил. Где-то здесь… сеньор Морган, отзовитесь?
Из темноты раздался тихий стон. Винченцо включил электрический фонарь, луч света прорезал темноту и осветил скрючившееся в позе эмбриона тело на земле возле забора.
— Вот он! — обрадованно воскликнул Паоло. — Вот! Теперь быстрее, его могут хватиться. Помогайте, я поеду с вами…
Я подбежал к Моргану, присел возле него, перевернул на спину и уставился на ствол револьвера, которым ткнул в меня изображавший Уайта мужчина.
— Держи руки на виду, сын шлюхи! — на худом лице с резко выраженными надбровными дугами, проявилась торжествующая, наглая ухмылка. — Только рыпнись, вышибу мозги…
Почти сразу же в затылок больно ткнулось что-то холодное.