«Даже такая мелочь, как взмах крыла бабочки, может, в конце концов, стать причиной тайфуна на другом конце света.»
(Теория Хаоса)
-…конечная!
Вагон тяжело и нервно выдохнул и начал выпускать вечно торопящихся и суетливых пассажиров на платформу, где они, повинуясь им одним ведомым (а, вернее, совершенно неведомым) импульсам, разбегались на автобусные остановки, ныряли в пасть метро или, открывая на ходу зонты, уходили и смешивались с городской толпой, потоком своим уносящей их как река уносит трупы врагов. Игорь вздохнул и побрел в сторону турникетов, доставая на ходу мятый билет для выхода с территории вокзала. Карман куртки нелепо выпирал носом корабля, пытавшегося вырваться из плена утреннего морского тумана. Засунув руку в карман, Игорь нащупал в нем шпатель, который приобрел в электричке у одной цыганки за 3000 рублей. Продавщица обладала удивительным окрасом волос, подкупающим своей пергидрольностью и вызывающим доверительные чувства. Пристально глядя Игорю в глаза, цыганка, назвавшись Асей, обволокла его бездонностью темноты и самым краем ускользающего с края реальности сознания, он уловил зашифрованное в древней цыганской песне о вольном коне – «ДА! Говори всему «ДА!» Что бы это не несло и чем бы, на твой взгляд, это не грозило! ДА! И гривой своей родив ветер мчался конь вороной…Ай нанэ нанэ…»
Выплюнутый вокзалом Игорь стоял на Лиговском и смотрел то налево, туда, где красивая и прожорливая как проститутка премиум-класса «Галерея» впускала в себя редких в это время суток посетителей, заходящих лишь затем, чтобы оценить ремонт в бесплатных туалетах, то направо, где небольшое скопление людей у светофора символизировало собой подчинение тем рефлексам, над которыми трудился в свое время известный собачник Павлов. Двинувшись в сторону Невского, Игорь заметил странную особенность, не наблюдаемую им ранее – все, что оставалось за его спиной, напоминало о своем существовании лишь сполохами памяти, которые при всей своей красочности могли образовать лишь статичную открыточную картинку, какие туристы охотно разбирали на память у привокзальных торговцев сувенирной мишурой. Тротуар полз под самостоятельно движущиеся ноги, фасады, покачиваясь, волнами проплывали, соревнуясь в скоростях с бегущими, идущими и еле шевелящимися прохожими. Зебра перехода иноходью проскакала под Игорем, он поднял голову и увидел перед собой газетный киоск, какие раньше носили близнецовско – гордое название «Союзпечать». Пара глаз скользила по выставленным за стеклом «желтым», патриотическим и актуальным периодическим изданиям, соревнующимся в пошлости оформления друг с другом не первый год и уже совершенно не стеснялясь этого.
–Мущщинааа, вам чево?,– продавец, при взгляде на которую Игорь вспомнил старый мультфильм про синьора Помидора и юных революционеров, как то плотоядно сверкая безвкусно накрашенным глазом, выглянула из небольшого окошка.
–А что есть?,– неожиданно для самого себя ответил Игорь.– Книги есть?, – еще более неожиданно спросил он и удивился тембру голоса, показавшемуся ему не только не родным, а даже вражески-предательским с нотками диверсионности.
–Книиигииии?, протянула хозяйка ларька. – Да было что то. Вам какие?
Нырнув куда-то вниз и исчезнув там на несколько секунд, она хлопнула о прилавок стопкой из нескольких томиков в мягком переплете.
–Вот Донцова есть, Маринина, фантастики немного… А, вот, погодите… Судя по вашему серьезному виду, специально вас дожидалась, – Игоря несколько покоробило отсутствие связи между тем, кто оценил его вид как серьезный и тем, что его дожидалось, но отнеся огрехи лингвистики к непостижимости русской души, на которую наложили отпечаток монгольские завоеватели, он принял это за довольно средний коан и посмотрел на протянутую ему книгу в твердом переплете фиолетового-черного цвета. «Теория когнитивного диссонанса», Фестингер Л.
«Ну ОК. «Да» так « да», хуле там» – не задавая вопросов, Игорь просунул в окошко обозначенный на корешке символический стольник и, бросив «Теорию» в рюкзак обогнул было киоск, намереваясь двигаться дальше.
–Мущина! Мущина! Ну что же вы сразу уходите? У нас тута акция.
Он обернулся. Глядя на него, как смотрят только те, перед которыми забрезжил фантом последнего шанса, продавщица, слегка покраснев, насколько это было позволительно даме ее лет и опыта заговорчески полупрошептала:
–У нас тута акция. Купил книгу – пачка презервативов в подарок. Выбирайте,– и в ее руках оказалась коробка из-под шариковых ручек с четырьмя упаковками недорогих кондомов. Игорь заглянул внутрь и взял первое, что попало под взгляд – «Гусарские». С ярко-красной упаковки на него бодро выпячивала пятый размер девица в гусарском кителе, эполетах и лихо сдвинутом набок кивере. При повороте пачки под определенным углом, девица вульгарно подмигивала, что служило гарантией подлинности изделия. Сунув презервативы в карман рюкзака, счастливый обладатель всего, что за довольно короткий период бытие предоставило ему в полное распоряжение, не снабдив инструкцией по совместному использованию, двинулся вниз по проспекту.