- В некотором смысле. Это, своего рода, каламбур. Клейн действительно пил когда-то из этой бутылки Liebfraumilch, вино такое, - пояснил Мёбиус, - но это не бутылка Клейна [4]. Это просто бутылка.
- В смысле? - недоверчиво осведомился юноша.
- Глядите, - сказал «кобольд» и неуловимым, каким-то сверхъестественным по скорости и ловкости движением похитил с соседнего стола длинный нож. Ограбленный посетитель таверны удивлённо уставился на опустевшую руку. Чтобы скрыть смущение от неожиданного исчезновения прибора, он повысил голос на два тона и внушительно продолжил речь, обращённую к сотрапезникам:
- Да! Маги и демоны вот уже четырнадцать веков гоняются за ними, как малые дети. Изготовление одной бутылки занимает у Горшечника от ста до ста двадцати лет. В структуру каждой вплетены его индивидуальность, его личная, неповторимая энергия - ци - и его волшебство. Если налить в них вино, оно останется безукоризненно свежим лет двести. Если поставить в них цветы, они будут стоять примерно столько же!
Седовласый Август перехватил нож поудобнее и стремительным движением отрезал от одной из раскрашенных карт длинную полосу. Следующую кражу он совершил у соседа возбуждённо повествовавшего о Горшечнике посетителя. На этот раз трофеем оказалось блюдечко с мёдом. Мужчина, только что собиравшийся окунуть туда оладью, замер в нерешительности и покосился на сотрапезника, так и продолжавшего свою пламенную речь:
- Лорд Демон сотворил не менее трёхсот Бутылок. Пятьдесят шесть из них находятся в его доме - Знаменитой Кобальтовой Бутыли, а остальные рассеяны по измерениям. Большинство владельцев бутылок всю свою жизнь живут рядом с Волшебными мирами и ни о чём не догадываются. Но всё равно хозяева работ Мастера Бутылок всегда, даже пребывая в неведении относительно их природы, остаются в выигрыше: само обладание Бутылкой приносит им удачу в виде здоровья, счастья и долголетия. Те же, кто знаком с её тайнами, продлевают свою жизнь на века, устраивая длительные каникулы в Волшебных Бутылочных мирах. Многие мудрецы древности поселились там навсегда!
Горлопану ответили дружным хохотом.
- Здоров же ты пить, брат!
- Глядите сюда, - повторил маленький старичок, привлекая ускользающее внимание Гилберта. Один конец ленты он вымазал мёдом, а потом крутанул бумагу и приклеил ко второму концу так, что цветная сторона переходила в белую. - Вот ваш путь, - сказал он, указав на белую сторону. - Не очень чистый, - Гилберт покосился на невесть откуда взявшееся на бумаге пятно, - но простой и понятный. А теперь следите, - Мёбиус взял у юноши синий карандаш и повёл линию вдоль получившейся петли. - Вот вы идёте путём промышленника и торговца, наживаете состояние, а потом - раз! Оказываетесь на другой стороне.
И в самом деле: «кобольд» не отрывал карандаша от бумаги, но вот уже синий грифель весело пересекает разноцветные границы...
- Ерунда! - сердито пробормотал Гилберт. - Просто вы её склеили, вот и всё!
- Да? - усмехнулся старичок. - А вы попробуйте разорвать, - и протянул юноше ленту-петлю. И странное дело! Поверхность казалась совершенно однородной, места склейки не было видно. Грязно-белая оборотная сторона переходила в цветную, но как-то сама собой, неуловимо и непостижимо. Разозлившись, Гилберт рванул бумагу, и она легко подалась. Только не поперёк, как была склеена, а вдоль. И в руках у молодого человека оказались два связанных, будто звенья одной цепи, перекрученных бумажных кольца - большое и маленькое [5].
- Вот видите, молодой человек, - с мягкой улыбкой сказал Мёбиус, - мир полон неожиданностей. И двойственности.
- А при чём тут бутылки? - сердито спросил Гилберт.
- О, с бутылками ещё сложнее. У ленты Мёбиуса нет оборотной стороны. У бутылок Клейна тоже. А ещё у них нет дна. И горлышка.
- Что же это за бутылка тогда? - буркнул юноша, закрашивая последнюю страну на карте. Пятый карандаш так и не понадобился. - Что, ничья?
- А вы сообразительный молодой человек, - весело сказал «кобольд». - Неудивительно, что вы им понравились.
- Кому?
- Синей Птице. И Клейну. К тому же, в первый раз вижу человека, воспринимающего числа носом. Это довольно необычно.
- Я всё воспринимаю носом, - немного смутился юноша. - При чём тут числа?
- Числа и есть - всё, - невозмутимо, как само собой разумеющееся, сообщил его странный собеседник. - Мир состоит из чисел, более, или менее конкретных. Воспринимают их все по-разному. Я вот - как краски, Моцарт - как музыку, есть и те, кто считает мироздание созданным из слов. Из имён бога, например. Но суть от этого не меняется. Так и быть, покажу вам... - в мгновение ока Мёбиус склеил ещё две ленты. А потом соединил их краями. Результат поверг Гилберта в такое недоумение, что он даже лишился дара речи. Смотрел, но сознание бунтовало, отказываясь обрабатывать полученную от органов зрения информацию. Тогда он закрыл глаза и принюхался. От конструкции веяло птичьим молоком, любовью и искривлениями пространства - запахом трансцендентности.