Выбрать главу

Я аккуратно поднял и взял в руки враз помолодевшее тело, осторожно поднял бутылку. Я нёс её перед собой, а она несла меня на волнах счастья, крыльях радости, над пыльной равниной давно немытого пола. Я бы остался в кухне, но последний стол остался в спальне. Последний из благородной породы дерева столов, некогда процветавших под этим белым потолком. Коньяк был достоин, чтобы стоять на последнем столе.

Я долго смотрел на коньяк, а коньяк смотрел на меня. Два опытных бойца сошлись в схватке не на жизнь, а на трезвость. Я победил. Коньяк не сломил мою волю к выпивке.

Вот так всё и случилось.

После первого стакана до меня дошло. Обычно до меня начинает доходить после первой бутылки, но ведь это же коньяк! А именно. Что делал в моих скромных хоромах коньяк? Его здесь сроду не бывало. Я не помнил, как принёс эту бутылку домой и где вообще взял, тоже не помню. Я проглотил эту мысль без закуски. Как человек консервативный, приверженец традиций, я традиционно привык ничего не помнить о прошедших днях. Вчерашний день скрылся в густом тумане небытия. Так что в целом был вполне зауряден и похож на предыдущие, если бы не тайна пятизвёздочной бутылки.

Ломал голову недолго. Предпочитаю для ломки головы более благородные и надежные способы, чем мысли. Например, старый добрый столб или старый добрый асфальт.

Дарёному коньяку внутрь не смотрят. Смотреть там нечего, делом надо заниматься, а не терять время на работе.

Так был прожит ещё один хороший день.

На следующее утро …

На следующее утро я проснулся и вспомнил всё. Вспомнил, как пять озверелых коньячных звёздочек набросились на меня и общими усилиями уложили на обе лопатки. Пятеро на одного — нечестно. Отвык от хорошего пойла.

Я задумчиво поскрёб щетину, ласково стряхнул перхоть с пиджака и посмотрел в сторону стола. Меня грызла тайная надежда, но тайное не стало явным. Бутылка была пуста. Поверженная, лежала на боку, и луч солнца золотил загорелое тело. Пузатая бутылка, большая. Живительная влага покинула бренное стеклянное тело благородной тары.

Конечно, следовало похоронить её, со всеми почестями, в мусоропроводе, но рука не поднялась. У меня, в это утро, всё плохо поднималось, а если принимало вертикальное положение, тут же падало обратно. Даже веки закрылись, подчиняясь силе притяжения.

Моё горе не знало границ. По щеке катилась мужская скупая слеза. Сердце было разбито.

Но как человек мужественный, я не мог долго страдать над постигшей утратой. Пора взять себя в руки, собрать бутылки и отнести к месту назначения. Дело есть дело, а водка есть водка, и когда водка есть — дело наше правое, а когда нет — дело плохо. А тело есть тело, и водка требует жертв.

Философия мой конёк, когда не выбивает меня из седла.

Исключительно силой воли, которая брала начало в истоке моей неутолимой жажды, я выбрался из постели и вынес себя на улицу. Мир был озарён сиянием блестевших в сетке бутылок.

Когда сдам эти, надо будет собирать новые. Мало в мире столь же героических профессий как собиратель бутылок. Здесь требуется зоркий глаз, терпение, крепкая хватка, умение жёстко конкурировать и молниеносно бросаться к цели. Заставь любого олигарха собирать бутылки, и они умрут от голода. Это дело не для слабаков.

Мы, храбрые алкоголики и охотники за бутылём, защищаем мир от стекла. Если бы не мы, все бутылки рано или поздно разбивались бы, люди ранились их осколками, произошло бы загрязнение окружающей среды. Да мы бы все сидели по колено в битой таре! А если бы мы не пили, то всю эту водку выпивали бы мирные гражданские люди. Их печень была бы испорчена вместе с жизнью. Таким образом, мы стоим на страже экологии и здоровья граждан нашей великой родины.

Я преисполнился важности своей миссии.

Вот сдал стеклянную тару и купил бутылку самопальной водки. Конечно не коньяк, но лучше чем ничего. Пора бросать аристократические замашки и возвращаться к народу.

Кстати о коньяке. Как пригвождённый к месту спиртом, я застыл в недоумённой позе задушенной воблы.

В тот момент я находился перед вратами земли обетованной, рая на земле — витриной новенького вино-водочного магазина. Я чувствовал себя недостойным чести даже рядом стоять с этим святым местом. Поэтому так меня поразило видение банды алкоголиков из алкогольного братства «Штопор навсегда». Они тоже выглядели неуютно похмельными, растерянно поглядывали на важных продавцов, но всё же отчаянно покупали… я не мог поверить глазам… бутылку коньяка, точь в точь такую же, как ту, что я выпил вчера.