Немецкие солдаты, офицеры, генералы, профессора, священники, юристы, судьи, врачи и многие другие пели ее. Десятки из них уже знали, что их повесят, — так как никто там не был таким, как утверждали совсем просто "незнающие".
Многочисленные подразделения тяжеловооруженной американской пехоты ворвались в тюрьму, танки союзников окружили тюремное здание, когда "тюрьму чести" (место заключения для высокопоставленных арестантов — прим. перев.) накрыла ночь.
Часть 6. Система клеветы
Конечно, это только маленькие фрагменты. Как раз только то, о чем я могу рассказать из собственного опыта. Но это показывает, как я думаю — вероятно, именно поэтому, — какими были люди на самом деле до и после 8 мая 1945 года. Я только один мог бы сообщить из своего опыта еще очень много подобного — что изображает наш народ и всех, кто принадлежал к нему, в гораздо лучшем свете, чем это преподносили почти все те, кто после войны участвовал в травле и клевете.
Отдельный человек может совершить преступление. Сегодня со зверскими детоубийцами обращаются с самым большим снисхождением. Один из наихудших (Юрген Барч) мог даже вступить в брак в тюрьме при содействии священника, со свадебным столом, гостями и шампанским.
Но шестидесятимиллионный народ, которого усилиями более или менее анонимной стороны втянули во Вторую мировую войну, как раз посреди его мирной революции, его созидательной работы, его наконец достигнутой общности и удовлетворения, этот народ можно десятилетия подряд называть "преступным", снова и снова можно его ругать и шантажировать, как раз в таком духе, чтобы проворачивать гигантские дела, — народ, который принес человечеству так много добра за тысячу и даже больше лет!!! Нет, невозможно, чтобы это продолжалось! Этого не должно быть! Никому на свете это не принесет пользы — разве что мерзавцам.
Собственно, нет ни одного плохого качества, в котором бы уже не упрекнули многократно наш народ. Уже только один этот факт — доказательство того, что о нашем народе распространяется преимущественно ложь, ибо не бывает такого народа, у которого есть только плохие качества, никогда не бывало, не предусмотрен такой народ в порядке этого мира и также никогда он не вошел бы в этот миропорядок.
Мы уже в двадцатых и тридцатых годах старались узнать, из каких кругов исходят вся эта враждебность и ложь. Очень скоро мы обнаружили, что за этим скрывается система. Нам бросилось в глаза, что атаки направляются, в общем, преимущественно против определенных людей и в особенности против совершенно определенных качеств этих людей. Качеств, которых часто вовсе не было или нет; однако как раз этим людям их приписывали, так как иначе, по-видимому, к ним нельзя было подступиться.
Например, Адольфа Гитлера совсем просто называли чехом. Эта уловка оказалась настолько успешной, что даже президент Германии генерал-фельдмаршал Гинденбург даже в тот день, когда он впервые принял Гитлера, был твердо убежден в правдивости этого утверждения. Только в течение беседы Гинденбург удивился и прямо спросил Гитлера об этом. Вопрос можно было выяснить совсем просто: оказывается, город под названием Браунау есть не только в Верхней Австрии, но и в Чехословакии. Так Адольфа Гитлера сделали урожденным чехом.
Этот Браунау в так называемой "маленькой земле Браунау" называется по-чешски Броумов, и среди его 8000 жителей всегда было очень много немцев. В отличие от него Браунау в Верхней Австрии насчитывает уже более 12 000 жителей, и это очень старый немецкий город. Даже если Гитлер был бы родом из Броумова, он вполне мог бы быть немцем по происхождению, тем более что в его имени и фамилии нет абсолютно ничего чешского, и звучат они исключительно по-австрийски. Однако эта прямо-таки гротескная ложь на протяжении десятилетий и вплоть до сегодняшнего дня очень навредила престижу Гитлера и немецкого народа, который якобы посвятил свою жизнь "чеху".
Примерно три года назад большая немецкая ежедневная газета "Висбаденский курьер" на первой странице опубликовала статью с иллюстрацией о том, что Имперское правительство Германии во время Второй мировой войны якобы назначило за потопление огромного английского пассажирского лайнера "Куин Мэри" премию в размере 60 000 марок. Я с возмущением узнал о такой лжи и захотел выяснить, откуда взялось это сообщение. "Висбаденский курьер" сообщил мне, что сведения об этом пришли от Би-би-си (British Broadcasting Corporation), причем через ДПА (Немецкое агентство печати). Я попросил высказаться на эту тему самого высокопоставленного офицера военно-морских сил ФРГ, командира управления военно-морского флота в министерстве бундесвера и гросс-адмирала Дёница. Все трое заверили меня письменно, что в германском военно-морском флоте никогда и ни за какие цели не назначались денежные премии. Все три офицера отвергли это сообщение как возмутительное.
Для меня не требовались лучшие доказательства. Я сообщил этот результат "Висбаденскому курьеру" и попросил редакцию, чтобы она опровергла напечатанное в газете сообщение, сразу и на том же самом месте, и опубликовала правду. Редакция ответила, что она была бы готова опубликовать мое читательское письмо под мою ответственность. Кроме этого, сама она ничего не могла бы предпринять, так как сообщение Би-би-си пришло через ДПА.
Один высокопоставленный немецкий дипломат однажды за границей в присутствии моей жены долго и словоохотливо рассказывал мне о том, как ужасно приходилось ему страдать от тирании Гитлера, пока он не решился в определенном году эмигрировать и этим — слава Богу! — спасся от наихудшего. Мы не поверили ему и пересчитали позже, сколько лет было этому мужчине в то время, когда он так страшно страдал при Гитлере: ему было в то время примерно шесть лет!
Однажды во второй половине войны мне нужно было прибыть к начальнику штаба СА в Имперской канцелярии. Меня попросили подождать в комнате адъютантов. Я как раз беседовал с шефом группы адъютантов, группенфюрером СА Гиргензоном, когда вошел хорошо выглядевший офицер и группенфюрер поздоровался с ним очень приветливо. Тогда офицер представился мне, и я узнал, что ему еще до 1933 года делали предупреждения, когда он, молодой офицер рейхсвера, маршировал в форме, размахивая флагом со свастикой, во главе процессии демонстрантов СА. Пока этот офицер был у начальника штаба, а я еще должен был подождать, я узнал, что его кандидатуру рассматривают для назначения на должность руководителя группы адъютантов, так как он считался самым убежденным национал-социалистом из всех молодых офицеров!
Речь при этом шла о графе Штауффенберге, который позже пытался убить Гитлера с помощью бомбы в его штаб-квартире "Вольфшанце". Гитлер, как известно, остался жив, но несколько высших офицеров и гражданских чиновников были ранены или убиты. Гитлер через генерала полиции, обергруппенфюрера доктора Мартина, руководителя СС в секторе Средней Франконии, передал выражения соболезнования вдове или матери графа Штауффенберга, я думаю, это была мать, и передал большой букет цветов. И так как в народе царило большое возмущение против графа Штауффенберга, Гитлер отдал, кроме того, распоряжение защитить его семью. Об этом мне впоследствии в подробностях рассказал сам доктор Мартин в лагере Херсбрук.
Вражеская пропаганда во время войны и клевета против нашего народа после войны до сегодняшнего дня, пожалуй, никого так не смешала с грязью, как СА. Как раз ту организацию, которая была воспитана в максимальной самодисциплине, и миллионы людей из рабочего класса, в подавляющем большинстве социал-демократов и коммунистов, своим личным убеждением, собственными жертвами и чистой порядочностью превратила из врагов в товарищей. Я могу сказать об этом открыто и честно, потому что я сам пережил это в течение долгих лет. Поэтому я точно знаю, что эти штурмовики — за исключением совсем немногих попутчиков, шпионов и провокаторов врага — не имели практически никакого отношения к преследованиям евреев в 1938 году. И те из них, которые, как было доказано, на самом деле участвовали в этих событиях, были очень сурово наказаны по личному распоряжению Гитлера.