Питерский инструктор, который очень неплохо рисовал, привез в лагерь целый альбом рисунков. Придя с восхождения, он обнаружил их вставленными в самые разнообразные предметы, изображающие рамы, на манер картинной галереи. Портрет самого художника был вставлен в стульчак от унитаза.
Был сезон, когда альпинистское руководство решило прислать в альпинистский лагерь затейника-культурника, как в домах отдыха, чтобы он организовывал досуг альпинистов.
Культурник приехал в черном костюме, белой рубашке и при галстуке, а вместо рюкзака у него был чемодан. Все это сразу не понравилось инструкторам, а когда выяснилось, что он ничего толком не умеет, да еще презрительно высказывается про горы и альпинизм, то участь его была решена. Ночью был похищен его парадный гардероб, связан в единое целое и подвешен на туго натянутой веревке прямо поперёк бассейна, так что одному человеку снять одежду, не замочив ее в воде, было невозможно. Весь день культурник метался возле бассейна в рваной штормовке и трусах, так как другой одежды у него не было, пока какой-то штрейкбрехер не помог ему снять эту композицию. Правда, потом из-за этого антиобщественного поступка у него самого были проблемы, но это уже другая история.
Шутили над новичками, когда они возвращались с первого восхождения, устраивали для них представления, розыгрыши и придумывали разные забавы.
Традиционная шутка — «Домбайский бокс». Натягивались веревки, как на ринге. Участникам завязывали глаза, причем у каждого было по два секунданта, которые водили их на веревках по рингу. Боксеры должны были лупить подушками друг друга — это они так думали. На самом деле секунданты разводили противников в разные стороны, а из толпы зрителей выскакивали люди с подушками и лупили одного и второго. Те же, когда бой заканчивался, с уважением смотрели друг на друга, потирая ушибленные места. Остальные участники-новички в ожидании своей очереди были оставлены в палатке под каким-нибудь предлогом и, естественно, ничего этого не видели.
Шутить альпинисты умеют, и юмор очень ценят, так как удачная шутка помогает выстоять в сложной обстановке, которая порой возникает в горах.
Самыми изящными считались шутки, выдержанные во времени.
Например, приехал из столицы в альпинистский лагерь инструктор, который наладил дома производство самодельного коньяка, разумеется, для себя, а не на продажу, причем очень высокого качества. Думая, что никто про это не знает, предложил попробовать и определить, что это за напиток, и оценить его качество. Напиток был действительно отличный, и его шутка удалась бы на славу, но известный питерский альпинист Д.Е. Хейсин, который случайно узнал секрет этого напитка, выдал точный рецепт и технологию изготовления, чем, конечно, испортил весь эффект задуманной шутки. Москвич затаил в душе некоторую обиду и решил взять реванш. Прошло несколько месяцев, и в Питер приехал другой альпинист из Москвы. За столом опять собралась весёлая компания, и гость, естественно, достал бутылку коньяка с какой-то совершенно экзотической этикеткой. После того как выпили коньяк и отметили его высокое качество, стали интересоваться — откуда напиток и какая марка? Тогда московский гость оторвал этикетку, и на обратной стороне все увидели надпись: «Мите Хейсину, чтобы не выпендривался!». И подпись того самого инструктора.
От сумы и от тюрьмы — не зарекайся
Альпинистские лагеря в СССР, конечно, имели свою специфику, но были «плоть от плоти» советскими учреждениями — со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Приехав однажды в альпинистский лагерь «Адыл-Су» работать инструкторами в последнюю смену, мы с А.Пугачёвым угодили на уборку картошки в подшефном колхозе в Приэльбрусье. Так как картофель на Кавказе стоил дороже яблок, то убирали его так тщательно, как колхозникам средней полосы нашей страны и не снилось. Инструктор с отделением альпинистов убирали картошку сначала вдоль, а затем и поперёк поля. После этого приходил местный бригадир и проверял качество уборки, тыкая в землю палкой.