Это он обращался уже к трём майорам. Ко мне начштаба даже не подошёл. Но мне этого и не требовалось. Главное - что подкрепление всё-таки прибыло.
- А что это за справка? - спросил заметно посуровевший старший помощник.
- Это справка из Оперативного дела разведгруппы лейтенанта Зарипова. - объяснял подполковник Мартемьянов своим привычно-будничным тоном. - Что такого-то числа в ходе боестолкновения его подчинённые уничтожили двух боевиков и забрали у них два охотничьих ружья. Номера стволов там указаны.
Этот документ прочитали все три майора. Затем их как прорвало!.. Почуяв то, что от них уплывает самая желанная добыча, комендачи принялись говорить все сразу. Естественно, первыми прозвучали голословные обвинения в военно-преступном мародёрстве и злостном ущемлении законных прав мирного населения Чеченской Республики Ичкерия… Не обошли они стороной и тему бесконтрольного провоза трофейного оружия из зоны боевых действий на беззащитную осетинскую территорию. Хоть и бездоказательно, но всё же прозвучали упрёки в попытке контрабандного перемещения спиртосодержащих напитков без оплаты таможенных сборов. Ну, и разумеется… В самом конце три майора в один голос стали говорить об агрессивности и кровожадности отдельных лейтенантов спецназа…
"Нда!.. - думал я с улыбкой. - Это вам ещё повезло, что вы на меня нарвались!.. Если б вы встретились с лейтенантом Златозубовым и попытались отобрать что-нибудь лично у него!.. Вот тогда бы я вам не позавидовал! Он бы отметелил вас троих разом!"
Когда майорский хор затих, я улыбаться перестал.
- Разрешите доложить? - обратился я к своему начштаба. - А то они тут…
Трое майоров опять завели свою комендантскую песню. Мол, у него и справки на пистолет нету. Ведёт себя агрессивно… На комендантов бросается с оружием… Ну, и так далее…
Когда майоры замолчали вновь, я опять попросил разрешения вставить хоть слово. Но подполковник Мартемьянов посмотрел на меня своим знаменитым печальным взглядом и отрицательно замотал головой.
- Нет! - сказал он мне. Выйди пока в коридор и подожди меня там.
Я понял, что начштаба хочет попытаться уладить дело миром. Поэтому я ему не перечил. Но когда я взялся за трофейные ружья, чтобы вынести их вместе с собой… Трое майоров чуть ли не взвыли…
- Это конфисковано-ое! Это нельзя-а!.. Не положено-о-о!
Это начштаба бригады был несколько шокирован таким поведением товарищей майоров. Тогда как мне всё это уже было не в диковинку. И я молча взвалил ружья на плечо. Комендачи взвыли ещё громче… Упоминая и военных прокуроров с их следователями, и командующего округом, которому они подчинялись лично…
- Оставь пока ружья. - приказал мне подполковник Мартемьянов. - А сам выйди!
- Есть! - сказал я и вернул ружья в угол.
Майоры радостно притихли.
- Но я отсюда без ружей не уйду! - заявил я громко и отчётливо.
Мне никто не ответил. Я вышел в коридор и дверь в комнату майоров тут же затворилась. Они беседовали друг с другом минут с пять. Затем в коридор вышел начальник штаба 22-ой бригады. И в каждой его руке было по ружью!
- На! - произнёс он спокойно и бесстрастно. - Забирай свои трофеи!
Я принял у него ружья и мы пошли к выходу. Снаружи стоял УАЗик комбрига. Как и положено, подполковник Мартемьянов уселся рядом с водителем, а я забрался на заднее сиденье.
- Что ж ты так с ними? - упрекнул меня начштаба, когда мы поехали.
- Да они меня разоружить хотели! - оправдывался я. - А ружья… Они про них уже своему коменданту доложили. Тот приехал такой радостный и довольный!.. Уже руки потирал… Я еле отбился от них!
- Надо было хорошенько ружья спрятать. - сказал товарищ подполковник, слегка развернувшись на сиденье в мою сторону. - Мало что ли места в Урале?
- Мы их спрятали! - отвечал ему я. - Завернули в солдатское одеяло и уложили на самое дно кузова, а сверху столько имущества… Набросали… Так они же всё прошмонали! Даже в солдатских РД своими руками рылись! Вот и нашли…
- Понятно - произнёс начштаба и сел прямо.
Это означало, что беседа окончена и начальнику штаба сейчас нужно думать о чём-то другом. Понятное, в общем-то дело…
Дальше по Моздокскому аэродрому мы ехали молча. Начальство думало о своих заботах. Я размышлял о предстоящих делах. Прошлое меня уже интересовало в меньшей степени. Два охотничьих ружья сейчас спокойно лежали на моих коленях, дожидаясь того момента, когда я сдам их на склад РАВ нашей бригады. Две тульские двустволки, обнаруженные мной в ходе прочёсывания неизвестной местности и записанные на боевой счёт пудановской разведгруппы.