Когда наша первая рота уже стояла на разводе, но самые главные команды всё ещё не прозвучали… Я позаимствовал в своей группе одну открывашку, которая обычно прилагается к каждому набору сухого пайка. А поскольку непримиримая борьба с личным врагом - голодом всегда занимает самые приоритетные позиции в солдатском мировоззрении… То такие консервные открывашки имелись практически у всех наших бойцов спецназа… Поэтому я без особого труда раздобыл одну такую "безделицу".
"Надо будет после развода кого-то отправить. - думал я, следя взглядом за действиями начштаба. Или же самому сходить! Чтобы часовой не смог помешать… Надо же их одарить!.. Целой открывашкой… Чтобы не мучались в своей яме тире зиндане… Там и так уж не сладко…"
Но уже звучали привычные и всегда долгожданные команды… Сперва "Равняйсь!"… Потом "Смирно!"… И уж затем "Равнение на средину!". Вся наша бригада замерла как один человек… Даже тот солдат-часовой, который караулил арестантов… И он вытянулся по строевой стойке… Ведь начальник штаба 22-ой бригады шёл чётким строевым шагом навстречу самому командиру…
"И всё-таки мне интересно?!.. Эти трое в яме… Они тоже встали по стойке "Смирно!" или же по-прежнему?.. Сидят на корточках и пытаются раздолбать хоть одну банку?.. Интересно-интересно…"
А товарищ комбриг Брестлавский уже встал перед нами и гаркнул своё неизменное:
- Здравствуйте, товарищи разведчики!
- Здравия желаем товарищ полковник!
Весь личный состав бригады поздоровался со своим командиром, не пожалев ни простуженных носоглоток, ни охрипших голосовых связок… Даже ближайшие самолётные капониры отозвались недружным эхом. На общем фоне которого слабый вскрик из глубины какой-то ямы оказался почти неслышен.
"Неужели пробили? - промелькнула быстрая мысль. - Молодцы! И всё равно… Эта открывашка им нужна! Надо будет кого-то отправить."
Так начинался очередной наш день… Обычный февральский день на самой дальней самолётной стоянке Моздокского аэродрома. И в этом же феврале 1995-го года в городе Грозном продолжали идти бои… Самые настоящие… То есть жестокие, кровавые и беспощадные. Что же касаемо нас… То мы искренне радовались тому немаловажному обстоятельству, что стальные челюсти чеченской войны в этот раз захлопнулись не на нас. А вот что должно было произойти в следующие выезды в зону боевых действий… То этого нам было знать не дано!
Ведь у каждого - своя судьба… И каждому солдату на войне отмерен свой персональный срок. Имя которому - жизнь!
КОНЕЦ
ОТ АВТОРА.
Прошло ровно два года, в течении которых в моей жизни случались как самые счастливые моменты, так и до ужаса страшные дни. Словом, всякое было… Но так или иначе… Вернее, волею военной судьбы… Но именно в начале февраля 1997 года я оказался в Центральном военном санатории "Марфинский", расположенном в ближнем Подмосковье.
И надо же было такому случиться!.. Что за тысячу километров от города Ростова-на-Дону я повстречал здесь земляка. Да что там земляка!.. Практически родственника!
- О-о-о! Кого я вижу?!.. Дайте-ка мне обняться с братом! О-о-о!
Судя по всему, ему дали возможность не только подойти ко мне совсем вплотную, но даже и заключить меня в крепкие объятия…
- Кто это? - растерянно спрашивал я, делая слабые попытки освободиться. - Кто?
Мой новояввленный родственник распахнул свои руки, но тут же обнял меня по другому…
- Да это же я-а! - орал он уже в правое моё ухо.
- Да кто "я-а"? - спросил я, пытаясь опознать "родную кровь".
Голос вроде бы был мне знаком, но тем не менее… И вдруг!
- Майор Денисенко! - радостно завопил незнакомец. - Узнал?
Я раздумывал лишь секунду:
- Капитан Денисенко?
- Теперь уже майор! - заявил мой новоиспечённый "друг, земляк, товарищ и брат". - Уже полгода!
Но я продолжал стоять как вкопанный… Всё ещё не веря в происходящее…
- Из Ростовской комендатуры? - уточнял я, растерянно улыбаясь. - Помощник коменданта?
Моё искреннее изумление с каждой секундой становилось всё сильнее и сильнее… И ведь было от чего!
- Во! Ты, оказывается, всё помнишь? Да, это я! Тогда капитан, а теперь майор Денисенко!
Я начал тихо впадать в полушоковое состояние…
- И на Моздокском КаПэПэ?.. - чуть ли не пролепетал я, так и не договорив.