Интересно, а меняя окружающее - меняюсь ли я сама? Нет, я все та же. Ничуть не изменилась, хотя пространство вокруг себя меняю с завидным постоянством. Хм-м-м, вот себя я - вижу, а то, что создала - только ощущаю. Можно ли увидеть то, что я создала? Что позволяет мне себя увидеть? Я свечусь и это выделяет меня из пустоты. Занятно.. А если перенести то, что присуще мне, на созданное?
Я делюсь своей сутью с сотворенным, изменяю его снова, добавляю новые качества - и из темноты, медленно обрисовывая свои очертания, плавно проявляется, все наращивая интенсивность свечения, постоянное. Но свечение, перенесенное вовне - слепило и не давало рассмотреть наделенный этим качеством объект. То есть, надо удалить источник освещёния от рассматриваемого объекта. Раз созданное уже не является непознанным и я с легкостью копирую творение, воссоздавая то, что позволило однажды появиться материальному. Теперь их два. И одно созданное светится, а другое в его сиянии - видно. Границы пустоты раздвинулись снова. И если первыми границами были ощущения, то теперь - я вижу. Темнота стала жиже, в ней появились источники света.
Два материальных объекта неподвижно висели в теперь уже не таком темном пространстве. И один высвечивал другой. Высвечивал неравномерно, проявляя только одну сторону, обращенную к нему. Я же хотела видеть все, что могла бы. И я аккуратно провернула Объект, чтобы рассмотреть его. Это немудреное действие заинтересовало меня. Пусть он так и дальше крутится - движение - одна из сторон моей натуры. Я не могу быть в покое, угасая при этом. Так пусть и созданное мной - движется. Утвердившись на поверхности, я стронулась, вынуждая стронуться вслед за моими побуждениями и материальное. Быстрее, быстрее... Ещё быстрее.
Я слишком увлеклась! Движение материального, по мной же созданным взаимосвязям, обладало последствиями. Силой раскрутившегося Объекта меня отшвырнуло и его вращение я наблюдала теперь издалека. М-да, если я хочу там находится, мне придется его замедлить. Пока я наблюдала за всем со стороны, я увидела, что материальное все больше и больше развивает последствия движения. Теперь я воочию видела то, что для меня до того было лишь цепочкой последствий при воздействии на узел начального состояния. Среды, до того спокойно находившиеся в том состоянии, что были созданы - тоже менялись. Твердое растрескалось и впустило в себя жидкое, мягкое, так вообще, банальным образом распласталось по любой могущей удержать его поверхности, а сыпучее разметало абсолютно бессистемно. Более того, среды все больше тяготели к тому, что бы улететь с массива материального так же, как это ранее сделала я. Попытка замедлить вращение привела к ещё большему разлому в твердом и я испугалась что-то трогать, чтобы не разломать такое с трудом сделанное материальное. Решила просто подождать, пока оно само остановится. Когда Объект стал крутиться достаточно медленно, чтобы на нем удержалась я, я вернулась. Глазам моим предстало печальное зрелище - полная сумятица в средах и их взаимопроникновение вплоть до потери изначального состояния. Благо, оказалось, что законы движения материального не постоянны с момента возникновения, а меняются в зависимости от происходящего с материей. Теперь, когда движение не было интенсивным, материальное не выталкивало меня - оно меня притягивало. Среды тоже успокаивались и оседали, разделяясь и становясь такими, какими я их первый раз увидела. Правда, такой строгой границы меж ними уже не было - порядок исчез, уступив место красоте вольготно расположившихся друг в друге состояний. Сами среды, стронутые с покоя этим движением, тоже менялись - не полностью, но части их, взаимодействуя друг с другом, порождали новые формы и состояния. Движение - это развитие, вне зависимости, как оказалось, от приложения.
Я пролетала над всем этим богатством, любуясь сотворенным. Такое разное, оно притягивало взгляд, разительно отличаясь от пустоты, в которой я осознала себя. Сначала я исследовала твердое - я узнавала границы его сопротивления мне, осознавала его структуру и плотность, училась его осязать. Потом обратила свое внимание на жидкое. Оно лежало подо мной - спокойное и недвижимое, однако текучее и удерживаемое вместе только границами другой среды. Некое изменение заставило обратить на себя внимание и я притормозила. Вернулась назад, снова переместилась вперед, пытаясь поймать то, что меня привлекло. Взгляд скользил по поверхности, отыскивая раздражитель и, наконец, я нашла искомое. Свет, падающий на материальное отличался от того же, проходящего сквозь меня. Я придавала ему новые характеристики и свет, преображенный мной, обретал ... цвет. Слепящая белизна свечения сменялась нежным искрящимся голубым светом. И этот цвет придавал дополнительное очарование жидкому. Интересно, а такой же цвет будет у твердого, сыпучего, мягкого, наконец? Крутанулась, отыскивая ближайший островок другой среды - и изумилась. Повернутая другой стороной, я преобразовывала свет в цвет иначе. Различные цвета плыли по поверхности и перетекали друг в друга, отбрасываемые мной. Что во мне меняет свет? Вернее, можно ли так же изменить материальное, чтобы оно менялось не только под моим воздействием? И снова мне пришлось погрузиться в основу и менять, менять ее суть, пытаясь заставить чуждое мне пространство быть похожим на меня. И оно послушно менялось и плавилось под моими руками, связи, заставляющие материальное держаться вместе, находили новые пути и прокладывали новые дороги к тому желанию, что я хотела воплотить. Я хотела видеть ту же голубизну, незамутненную плотностью материального и жидкое подчинялось моему желанию, становясь легче и прозрачнее. Я хотела видеть твердое как можно более осязаемым и оно подчинялось, становясь плотнее и тяжелее. Я хотела видеть разнообразие - и материальное уступало моим просьбам - взаимодействуя и меняясь от этого. Простая нить, связывающая материальное воедино - множилась и расширялась, становясь сетью и обрастая слоями. Возникали точки соприкосновения от взаимодействий, прокладывались новые нити от движения, определялись новые узлы стабильности и ключевые точки взаимосвязей.