Былины

БУНТ ИЛЬИ МУРОМЦА ПРОТИВ КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА {78}

Ездит Илья во чистом поле,
Говорит себе таково слово:
«Побывал я, Илья, во всех городах,
Не бывал я давно во Киеве, —
Я пойду в Киев, попроведаю,

Что такое деется во Киеве».
Приходил Илья в стольный Киев-град,
У князя Владимира на весело,
Походит Илейко во княжо́й терем,
10 Остоялся Илейко у ободверины.
Не опознал его Владимир-князь,
Князь Владимир стольный киевский:
«Ты откуль родом, откуль племенем,
Как тебя именем величать,
Именем величать, отцом чевствовать?»
Отвечает Илья Муромец:
«Свет Владимир красное солнышко!
Я Никита Заолешанин{79}».
Не садил его Владимир со боярами,
20 Садил его Владимир с детьми боярскими.
Говорит Илья таково слово:
«Уж ты батюшко Владимир-князь,
Князь Владимир стольный киевский!
Не по чину место, не по силе честь:
Сам ты, князь, сидишь со воронами,
А меня садишь с воронятами».
Князю Владимиру за беду пало:
«Есть у меня, Никита, три бога́тыря, —
Выходите-ка вы, самолучшие,
30 Возьмите Никиту Заолешанина,
Выкиньте вон из гридницы».
Выходили три богатыря,
Стали Никитушку попёхивать,
Стали Никитушку поталкивать, —
Никита стоит не ша́тнется,
На буйной главе колпак не тря́хнется.
«Ежели хошь, князь Владимир, позабавиться,
Подавай еще трех богатырей».
Выходили еще три богатыря,
40 Стали они Никитушку попёхивать,
Стали они Никитушку поталкивать, —
Никита стоит не шатнется,
На буйной главе колпак не тряхнется.
«Ежели хошь, князь Владимир, потешиться,
Посылай еще трех богатырей».
Выходили третьи три богатыря, —
Ничего не могли упахать с Никитушкой.
При том пиру, при беседушке
Тут сидел да посидел Добрынюшка,
50 Добрынюшка Никитич млад,
Говорил он князю Владимиру:
«Князь Владимир красное солнышко!
Не умел ты гостя в приезде учёвствовать —
На отъезде гостя не учёвствуешь.
Не Никитушка пришел Заолешанин,
Пришел стар казак Илья Муромец».
Говорит Илья таково слово:
«Князь Владимир стольный киевский!
Тебе охота попотешиться?
60 Ты теперь на меня гляди, —
Глядючи, снимешь охоту тешиться».
Стал он, Илейко, потешиться,
Стал он богатырей попихивать,
Сильных-могучих учал попинывать, —
Богатыри по гриднице ползают,
Ни один на ноги не может встать.
Говорит Владимир стольный киевский:
«Ой ты гой еси, стар казак Илья Муромец!
Вот тебе место подле́ меня,
70 Хоть по правую руку аль по левую,
А третьёе тебе место — куда хошь садись».
Отвечает Илья Муромец:
«Володимир-князь земли святорусския!
Правду сказывал Добрынюшка,
Добрынюшка Никитич млад:
„Не умел ты гостя на приезде учёвствовать —
На отъезде гостя не учёвствуешь.
Сам ты сидел с воронами,
А меня садил с воронятами“».

ИЛЬЯ МУРОМЕЦ В ССОРЕ С КНЯЗЕМ ВЛАДИМИРОМ {80}

Славныя Владимир стольне-киевской
Собирал-то он славный почестен пир,
На многих князей он и бояров,
Славных сильныих могучиих богатырей,
А на пир ли-то он не́ позвал
Старого казака Ильи Муромца{81}.
Старому казаку Илье Муромцу
За досаду показалось то великую,
Й он не знает, что ведь сделати{82}
10 Супротив тому князю Владимиру.
И он берет-то как свой тугой лук разрывчатой,
А он стрелочки берет каленые,
Выходил Илья он да на Киев-град,
И по граду Киеву стал он похаживать
И на матушки божьи церкви погуливать,
На церквах-то он кресты вси да повыломал{83},
Маковки он золочены все повыстрелял,
Да кричал Илья он во всю голову,
Во всю голову кричал он громким голосом:
20 «Ай же пьяницы вы, голюшки кабацкие!
Да и выходите с кабаков, домов питейныих,
И обирайте-тко вы маковки да золоченые,
То несите в кабаки, в домы питейные,
Да вы пейте-тко да вина досыта».
Там доносят-то ведь князю да Владимиру:
«Ай Владимир-князь да стольнё-киевской!
А ты ешь да пьешь да на честном пиру,
А как старой-от казак да Илья Муромец
Ён по городу по Киеву похаживат,
30 Ён на матушки божьи церкви погуливат,
На божьих церквах кресты повыломил,
А все маковки он золоченые повыстрелял.
А й кричит-то ведь Илья он во всю голову,
Во всю голову кричит он громким голосом:
„Ай же пьяницы вы, голюшки кабацкие!
И выходите с кабаков, домов питейныих,
И обирайте-тко вы маковки да золоченые,
Да и несите в кабаки, в домы питейные,
Да вы пейте-тко да вина досыта“».
40 Тут Владимир-князь да стольнё-киевской
И он стал, Владимир, дума думати,
Ёму как-то надобно с Ильей помиритися,
И завел Владимир-князь да стольнё-киевской,
Он завел почестен пир да и на дру́гой день.
Тут Владимир-князь да стольнё-киевской
Да ’ще он стал да и дума думати:
«Мне кого послать будет на пир позвать
Того старого казака Илью Муромца?
Самому пойти мне-то, Владимиру, не хочется,
50 А Опраксия послать — то не к лицу идет».
Ён как шел-то по столовой своей горенке,
Шел-то он о столики дубовые,
Становился супротив моло́дого Добрынюшки,
Говорил Добрыне таковы слова:
«Ты молоденький Добрынюшка!
Сходи-тко ты к старому каза́ке к Ильи Муромцу.
Да зайди в палаты белокаменны,
Да пройди-тко во столовую во горенку,
На пяту-то дверь ты поразмахивай,
60 Еще крест клади да й по-писаному,
Да и поклон веди-тко по-ученому,
А й ты бей челом да низко кланяйся
А й до тых полов и до кирпичныих,
А й до самой матушки сырой земли
Старому казаке Ильи Муромцу,
Говори-тко Ильи ты да таковы слова:
„Ай ты старыя казак да Илья Муромец!
Я пришел к тобе от князя от Владимира,
И от Опраксии от королевичной,
70 Да пришел тобе позвать я на почестен пир“».
Молодой-то Добрынюшка Микитинец
Ён скорешенько-то стал да на резвы ноги,
Кунью шубоньку накинул на одно плечко,
Да он шапочку соболью на одно ушко,
Выходил он со столовою со горенки,
Да й прошел палатой белокаменной,
Выходил Добрыня он на Киев-град,
Ён пошел-то как по городу по Киеву,
Пришел к старому казаке к Илье Муромцу
80 Да в его палаты белокаменны,
Ён пришел как в столовую во горенку,
На пяту-то он дверь да поразмахивал,
Да он крест-от клал да по-писаному,
Да й поклоны вел да по-ученому,
А ’ще бил-то он челом, да низко кланялся
А й до тых полов и до кирпичныих,
Да и до самой матушки сырой земли,
Говорил-то ён Илье да таковы слова:
«Ай же братец ты мой да крестовыи,
90 Старыя казак да Илья Муромец!
Я к тоби посла́н от князя от Владимира,
От Опраксы-королевичной
А й позвать тобя да й на почестен пир».
Еще старый-от казак да Илья Муромец
Скорешенько ставал он на резвы ножки,
Кунью шубоньку накинул на одно плечко,
Да он шапоньку соболью на одно ушко.
Выходили со столовыи со горенки,
Да прошли они палатой белокаменной,
100 Выходили-то они на стольний Киев-град,
Пошли они ко князю к Владимиру
Да й на славный-то почестен пир.
Там Владимир-князь да стольнё-киевской
Он во горенки да ведь похаживал,
Да в окошечко он, князь, посматривал,
Говорит-то со Опраксой-королевичной:
«Подойдут ли ко мне как два русскиих бога́тыря
Да на мой-от славный на почестен пир?»
И прошли они в палату в белокаменну,
110 И взошли они в столовую во горенку,
Тут Владимир-князь да стольнё-киевской
Со Опраксией со королевичной
Подошли-то они к старому казаке к Илье Муромцу;
Они брали-то за ручушки за белые,
Говорили-то они да таковы слова:
«Ай же старыя казак ты Илья Муромец!
Твое местечко было да ведь пониже всих,
То́перь местечко за столиком повыше всих!
Ты садись-ка да за столик за дубовыи».
120 Тут кормили его ествушкой сахарнею,
А й поили питьицем медвяныим.