«В продолжении повестей места, отделенные сими „ знаками [кавычками], будут содержать точные слова древнего слога российских поэм или сказок богатырских; ибо я для способности к чтению принужден был оные по большей части преложить в нынешнее наречие».
«...имела она очи сокольи, брови собольи, походку павлиную, грудь лебединую...»
«...за столами дубовыми, за скатертьми браными, за яствами сахарными».
«Великий князь прикручинился, сложил свои руки ко белым грудям и думал крепку думушку. От сего бояре приуныли все, буйны головы повесили... воевода киевский не уныв сидел; он встает, поднимается из-за стола дубового, не допив чары зелена вина, не доев куска сахарного; он подходит к князю Владимиру, приклоняет чело до полу и говорит бодрым голосом: „Ты гой еси, наш батюшка Владимир-князь, киевское солнышко Всеславьевич! Не прикажи казнить, рубить, прикажи слово вымолвити. Отчего ты, государь, прикручинился? О чем ты так запечалился? Будет и пришла чудь поганая под твой славный Киев-град, разве нет у тебя рати сильныя? Прикажи, государь, послать опроведати, кто смеет наступать на землю Русскую“».
«...голова его была с пивной котел, а глаза, как пивны чаши».
«Ты гой еси, доброй удалой молодец! Скажи, поведай нам, как зовут тебя по имени, как величают по отечеству? Царь ли ты, или царевич? Король или королевич? Или из иных земель грозен посол? Или сильной могучей богатырь? Или ты поленица удалая?»
«Доспехи на нем ратные, позлащенные. Во правой руке держит копье булатное; на бедре висит сабля острая. Конь под ним, аки лютый зверь; сам он на коне, что ясен сокол. Он на двор въезжает не спрошаючи, не обсылаючи. Подъезжает к крыльцу красному, сходит с коня доброго и отдает коня слуге верному. Сам идет в чертоги златоверхие, княженецкие. Слуга привязывает коня середи двора, у столба дубового, ко тому ли золоту кольцу, а своего коня к кольцу серебряну... „Как звать тебя по имени? Как величают по отечеству? Царь ли ты царевич, или король королевич, или сильный могучий богатырь, или из иных земель грозен посол?“»
«...поспешал я в славный Киев-град, дней и ночей не просыпаючи, со добра коня не слезаючи».
«Они бились дней трижды тридевять, не пиваючи, не едаючи, со добрых коней не слезаючи...»
А. Н. РАДИЩЕВ
«„...да как же сказке верить?“ — сказала жена вполголоса, зевая ото сна. „Поверю ли я, что были Полкан, Бова или Соловей-разбойник“. — „Да кто тебя толкает в шею, верь коли хочешь. Но то правда, что встарину силы телесные были в уважении и что силачи оные употребляли во зло. Вот тебе Полкан. А о Соловье-разбойнике читай, мать моя, истолкователей русских древностей. Они тебе скажут, что он Соловьем назван красноречия своего ради“».
ПУТЕВЫЕ ЗАПИСКИ АНГЛИЧАНИНА
«Во все продолжение путешествия нашего по России я не мог надивиться охоте русского народа к пению. Как скоро ямщик сядет на козлы, тотчас начинает запевать какую-нибудь песню и продолжает оную непрерывно по нескольку часов...
Ямщик поет от начала до конца станции, земледелец не перестает петь при самых трудных работах; во всяком доме раздаются громкие песни, и в тихий вечер нередко доходят до слуха вашего отголоски из соседственных деревень. Один остроумный писатель, живший долгое время в России, говорит, что сии песни бывают различного содержания: иные заключают в себе описание жизни какого-нибудь витязя...»