|100| [7] А Илья Муромец назвалса з Добрынеи Никитичем братьями, и оседлали своих добрых конеи, и поехали в чистыя поля гулять. И ездили ровна 3 месяца, не нашли себе сопротивника, толко наехали в чистом поле — идет колечища прохожеи, гуня на нем в 50 пуд, шляпа в 9 пуд, кастыль 10 сажен. Илья Муромец стал на нево напущать и хочит отведать |105| своеи силы богатырския. И увидел количища прохожеи Илью Муромца, и говорит: «Ои еси ты, Илья Муромец, помниш ли, мы с тобои в однои школе грамоте училис, а ныне ты на меня такова колеку напускаеш, как на некакова неприятеля, а того ты не ведаеш, что в славном городе Киеве великая безгодушка учинилас. Приехал невернои силнои богатырь Идолища |110| нечестивои, голова у нево с пивнои котел, в плечах сажень, промеж бровми пядь, промеж ушеи колена стрела, а ест он по быку, а пъет по котлу. И князь киевски велми об тебе соболезнует, что ты ево в едакои печали оставил».
[8] И нарядяс Илья Муромец в колечищина платья, и едет прямо на |115| княженецки двор, и закричал богатырским голосом: «Ои еси ты, киевски князь, сошли мне, колечище прохожему, милостину». И увидел ево князь, и говорит таковы речи: «Поди ко мне в полаты, колечища, я тебя накормлю и напою и золотои казны на дорогу дам». И вошол колечища в полаты, и стал у печи, поглядывает. И Идолища просит есть. И принесли |120| ему быка целова жирнова, и он ево и с костми съел. И Идолища попросил пить, и принесли котел пива, а несли 12 человек, и он взял за уши, и выпил ево весь. Илья Муромец говорит: «Была у моево батюшки кобыла обжерлива, обожралас и издохла». И Идолища не утерпел и говорит: «Ои еси ты, количища прохожеи, што ты меня замаеш? Мне нечево тебя в руки |125| взять. Не то што ты, каков у вас был Илья Муромец, я бы и с тем стычку дал!» — «Да вот он каков!» И схватил с себя шляпу, ударил ево в голову тихонко, толко прошиб стену полат, и, взявши туловище, туды ж выкинул. И за то князь Илью Муромца почтил великими похвалы, и причел в силныя могучия богатыри.
|130| И сеи истории конец.
21
ИСЪТОРИЯ О СЛАВНОМ И ХРАБРОМ БАГАТЫРЕ ИЛЬЕ МУРОМЦЕ И О СОЛОВЬЕ РАЗЪБОИНИКЕ
В славном было городе Муроме, в селе Карачарове, жил в нем крестьянин Иван Тимофеевичь. У нево было любимое детище Илья Муромец. Сидел он сиднем 30 лет. И как минуло 30 лет, то стал он ходить на ногах кърепко и ощутил в себе силу великую, и зъделал себе збрую ратъ[ную] |5| и копье булатное, и оседълал коня своего багатырскова. И приходил ко отцу съвоему и к матери, и сътал у них просить благословления: «Государи батюшко и матушка, отъпустите меня в славнои Киев град богу помолится, а князю киевскому объявится». Отец и мать ево дают ему благосъловение, и кладут на нево заклятие великое, и говорят такие речи: |10| «Поежаи ты в Киев прямо на Чернигов град и, будучи в пути своем, не делаи обиды и не проливаи крови христианския напрасно».
Илья Муромец принял у отца и матери благосъловление, богу молитъца, со отцем и матерью прощается и поехал в путь свои. И тако далеко заехал в темны леса, что наехал на таборы разбоиничьи. И те разбоиники |15| увидели Илью Муромца, и разгорелись у них сердца разбоиничьи на коня багатырскова, и стали между собои разговари[ва]ть, чтоб лошадь отнять, что «мы такои ни в которых местах не видывали, а ныне едет на таком добъром коне незнаемо такои то человек». И стали на Илью Муромца напущать человек по 10-ти и по 20-ти. И сътал Илья Муромец |20| останавливать коня своего багатырскаго и вынимал ис кончана калену стрелу, накладывает на тугои лук. И пустил калену стрелу под землею, и калена стрела1 стала ръвать в косую сажень. И, видя то, разбоиники исъпужались, и собирались во един круг, и пали на [ко]лени, и стали говорить: «Государь наш батюшъко, удал доброи молодец, виноваты мы пред тобои! |25| И за нашу такую вину бери казны сколко надобъно, а платья цветново и табуны лошадеи съколко угодно!» И усмехнувъшись сказал: «Некуды мне девать, но есътли хотите живы быть, то впередь не отъваждесь етова думать!»