Другая книга посвящена самому явлению изучения Петербурга. Мы имеем в виду исследование Эмили Джонсон (Emily Johnson) «How St. Petersburg Learned to Study Itself: The Russian Idea of Kraevedenie» (University Perk, PA: Penn State University Press, 2006). Автор называет анализируемый круг работ о Петербурге «краеведением», указывая в предисловии, что в системе западных гуманитарных дисциплин нет точного соответствия российскому увлечению градоведением. Э. Джонсон использует разработки А. Конечного и приводит в библиографии его труды. Назовем также коллективную монографию о формировании мифологизированного образа Петербурга, созданного многими поколениями авторов и институций, от основания города до наших дней: «Preserving Petersburg: History, Memory, Nostalgia» (ed. by Helena Goscilo, Stephen M. Norris; Bloomington, IN: Indiana University Press, 2008).
Едва ли будет преувеличением сказать, что публикуемые в настоящем сборнике статьи А. Конечного по быту и зрелищной культуре Петербурга нельзя отнести ни к одной из существующих отраслей изучения города (включая и Тартуско-московскую семиотику): они являются совершенно оригинальными исследованиями. Работы Конечного построены на огромном эмпирическом материале – найден и проработан массив печатных (работы по истории города, мемуары и опубликованная переписка, газетные публикации и рекламы, афиши, программы, разнообразный изобразительный материал, издания по регламентации частной и городской жизни и т. д.), а также рукописных источников. Восстановлена картина городского быта, как повседневного, так и праздничного: вывески, мелочные лавки, трактиры, дачи, народные гуляния, увеселительные сады, площадной театр (балаганы), краски (белые ночи) и звуки (мелодии) городской жизни и многое другое.
Эти труды, открывшие новые перспективы градоведения и петербурговедения, были замечены и использованы многими исследователями. Среди них – итальянские слависты Патриция Деотто, Антонелла Д’Амелия, Уго Перси, Джан Пьеро Пьеретто[3]. Публикации по истории быта Петербурга и городской культуре, подготовленные Конечным, используются не только в работах, посвященных собственно истории и символике Петербурга, но и в исследованиях на различные темы – такие как история народного театра и народной культуры, история моды, патриотическая культура в период Первой мировой войны и др.
Ссылки на труды и публикации Конечного можно найти в исследованиях Катрионы Келли (Catriona Kelly), Кристин Руане (Christine Ruane), Хубертуса Яна (Hubertus F. Jahn), Джеймса ван Гелдерна (James von Geldern), Токуаки Баннай (Tokuaki Bannai)[4] и других ученых, опубликованных в Великобритании, США, Германии, Италии, Японии и других странах. А. М. Конечным подготовлена библиография «Быт и зрелищная культура Санкт-Петербурга – Петрограда. XVIII – начало XX века», ставшая незаменимым источником для всех исследователей города и комментаторов «петербургских текстов». Таким источником станет и предлагаемый вниманию читателей сборник.
ОТ АВТОРА
Подзаголовок для сборника заимствован из названия статьи В. Н. Топорова[5], – так Владимир Николаевич определил «тему быта и развлечений в петербургской жизни».
Мое изучение городского быта столицы началось с «Северной пчелы», которая с 1820‐х годов стала регулярно сообщать о праздниках и развлечениях, фиксировать перемены в повседневной жизни Петербурга и его жителей. Впоследствии мною были фронтально просмотрены петербургская периодика и архивы, составлены тематические картотеки (в том числе по изобразительному ряду), на основе которых писались настоящие статьи, и была составлена аннотированная библиография с тематическим указателем[6].
Все помещенные в сборнике статьи (кроме «Мелодии Питера» и «К истории появления статьи «Наблюдения над топографией „Преступления и наказания“») были написаны в 1976–2017 годах (дата и место первого обнародования указывается в примечании к заглавию). Незначительные исправления и дополнения специально не оговариваются.
В первом разделе прослеживается, какое место в жизни горожан занимали Нева, белые ночи, дачи и звуки города, как петербуржцы развлекались (площадные праздники, общедоступные увеселительные сады, «живые картины») и проводили досуг (прогулки, кафе, трактиры, рестораны), как был организован быт купцов, торговцев и художников.
Во втором разделе, «Петербурговедение», речь идет о забытых, ликвидированных новой властью институциях, которые занимались охраной, изучением и пропагандой наследия Старого Петербурга: обществе «Старый Петербург – Новый Ленинград» (1921–1938) и Гуманитарном отделе Петроградского научно-исследовательского экскурсионного института (1921–1924).
3
См., например, изданные по материалам итальянских конференций сборники: Быт старого Петербурга. Т. 1–2. Salerno, 1997; Pietroburgo capitale della Russa. Т. 1–2. Salerno, 2004.
4
Баннай опубликовал, по-японски, и заметку о трудах Конечного: Bannai Tokuaki. A. Konechnyi’s works on Pre-revolutionary Popular Fairs and Amusements – One of the First Researches of Russian Cultural Studies in the Last Period of Soviet Regime // Journal of the Open University of Japan. 2016. № 34. С. 93–108.
5
6
Быт и зрелищная культура Санкт-Петербурга – Петрограда. XVIII – начало XX века: Материалы к библиографии // Быт Старого Петербурга. Salerno: Europa Orientalis. 1997. № 1. С. 9–149. Отдельное исправленное издание: Конечный А. Быт и зрелищная культура Санкт-Петербурга – Петрограда. XVIII – начало XX века: Материалы к библиографии. СПб.: Российский институт истории искусств, 1997.