Питер нахмурился, не спеша верить услышанному, может его мозг выдавал желаемое за действительное, ведь пару минут назад он не раз приложился головой. Это что похвала или одна из форм унижения? О которой школьные хулиганы, в том числе Томпсон, никогда не слышали, и вследствие чего Питер о ней не знал?
Пришелец приблизился к Паркеру, перед этим сняв со стеллажа клинок, чуть короче собственного, но такой же странной изогнутой формы и протянул его мальчишке.
— Ты не столь туп, как безнадёжен. Если не помрёшь, то будет толк.
Питер опешил и неуверенно взял протянутый клинок.
Всё это представлялось крайне сомнительным. Паркеру казалось, что весьма неосмотрительно снабжать пленника оружием, но кто знает этих злодеев, может у них так принято? Хотя Питер не мог не подметить, что в фильмах всё как-то логичнее — пленник есть пленник, а в реальности как-то иначе.
Мысленно отвесив себе оплеуху за очередное неуместное сравнение, Питер перевёл взгляд на клинок Корвуса и содрогнулся. На острие была кровь, его собственная кровь.
Уже совершенно другим взглядом обведя оружейную, он ужаснулся, оружие, что первое мгновение восхитило его, сейчас не вызывало ничего кроме отвращения. И вспомнилась та фраза: «Чёрный орден не оставляет пленных» и «… орден не примет такой мусор как ты».
Какой же он дурак, его слова ничего не значили, Танос всё решил за него. — Нет — процедил сквозь зубы мальчишка — Я не приму его. Я спасаю людей, а не убиваю их! — воскликнул он.
Корвус с долей насмешки во взгляде прохрипел — Людей здесь нет. А что касается убивать, не хочешь, а придётся — рассмеялся воин.
Опустошённый и измотанный Питер осел на пол. Металл приятно холодил разгорячённую ладонь, больно было думать, что по извращённому замыслу вселенной он вот уже какой раз умудрился пройти так называемую «проверку» злой стороны, а вот все ожидания мистера Старка он с таким же успехом провалил. Это что-то да значило, да?
И мальчишке стало страшно, а вдруг выбора и вправду нет.
Он покачал головой — Нет, он Человек-паук! И не использует оружие.
— Я отказываюсь! — сиплым, и как будто не своим голосом прохрипел мальчишка.
— Конечно — убирая свой клинок в ножны, усмехнулся воин.
Подросток похолодел, и снова ему ничего не запрещали, а напротив будто разрешали всё. И это странным образом давило сильнее всего.
Питер тут же разжал руку, будто боясь, если промедлит ещё пару секунд, не сможет расстаться с клинком. От громкого звука, встречи металла о пол, мальчишка вздрогнул. Всё ещё оглушённый он обхватил плечи руками и уткнулся в колени, пряча лицо от уже во всю смеющегося воина, моля мистера Старка скорее найти его.
========== V/X ==========
Потеря жизни – это трагедия, но потерять душу еще страшнее.
Diablo II
Питер смотрел фильм ужасов, но не такой, где много необъяснимой ерунды, а такой, где одно кровавое месиво. Да уж, сплошная мясорубка, его даже подташнивало от вида всей этой кровищи. Мэй всегда ругается, когда замечает, что он смотрит нечто подобное. Ведь это вредит его детской, ещё не сформировавшейся психике, но сейчас Мэй здесь нет, так, что всё вполне законно.
Уууу… Здесь так же по канону был маньяк, преследующий свою жертву в полной темноте. И почему-то в таких фильмах у героев оружия нет, а у злодея есть. Паркеру казалось это нечестным, но долго он об этом не думал, так как один жуткий момент быстро сменялся другим, более отвратительным.
Ночь после просмотра всегда была “весёлой”, ему снились кошмары, такие реалистичные, что он потом с трудом засыпал и с трудом просыпался. Но сны это сны, и навредить не могут. Хотя это не мешало его сердцу всякий раз заходится в бешеном темпе. Ведь кошмарный сон - это в общем-то тот же фильм, только который крутится у тебя в голове, и в который можно войти и стать его персонажем.
И это один из таких кошмаров - отстранёно думал подросток, вяло и уже будто с неохотой уклоняясь от клинка. Он видимо уснул и забыл проснуться, ведь в реальности такого происходить не могло. Или могло?
Его измученное сознание ошибочно приняло ложный выпад за настоящий и уже в следующее мгновение он поплатился за свою ошибку. Острый клинок пронзил бок, а затем так же молниеносно скользнул по ключице, будто дразня, разрезая его плоть и пуская кровь.
Рваный вздох-стон сорвался с его губ, и Питер рухнул на пол. Он силился понять, если это сон, то почему так больно? Но реальность будто чуя, что мальчишка хочет сбежать, продолжала напоминать о себе.
— Вставай, отброс — прокаркала Проксима, возвышаясь над Паркером, что распластался в луже собственной крови.
— Живо — наступая, что есть сил на его руку, прорычала генерал. Паучок будто из-под воды, услышал хруст собственных костей. Вместо отчаянного вопля из его горла вырвался какой-то булькающий, отвратительный звук. Дышать с каждой секундой становилось тяжелее.
— Жалкий слабак — едко выплюнула женщина, занося клинок, для решающего удара. Но тут, когда Питер уже ощутил касание металла, в последнее мгновение, раздался покровительственный голос титана — Довольно.
Зашипев, женщина покорно отступила, как и предыдущие семнадцать раз.
Медленно захлёбываясь в собственной крови, мальчишка молился, что б эта пытка наконец закончилась, но надежда растворилась в тот же миг, когда Танос сжал кулак, обращая время вспять. Лишь первый из семнадцати раз, это вызвало волну облегчения и глупую радость: «Я буду жить!». Но сейчас, кроме возрастающей безысходности и отчаяния не было ничего.
Прокручивание времени обратно, а вместе с тем воспроизведение его сражений с Проксимой, было даже более травмирующим, чем сами сражения. Ощущение сращивающихся костей и исцеляющихся ран было иррациональным и не вязалось с естественным ходом вещей, а самым худшим из всего этого, было то, что память никуда не исчезала. Страх и ужас накладывались на предыдущие, но реальных увечий уже не было.
Каждый раз «воскресая», он мечтал очнуться где угодно, но не у подножия трона. И под насмешливым взглядом титана, Питер вставал, сражался, и умирал, захлёбываясь в собственной крови. В конце концов, он уже даже не пытался сражаться, а просто убегал. Но это было бесполезно, Проксима загоняла его, как зверя, добивала, а затем притаскивала еле живого юношу обратно к ногам своего хозяина.
Питер не знал наверняка, но был почти уверен, что это пытка, лишь наказание. Своебразная прихоть титана доказать мальчишке преимущество оружия.
А что Паркер? Он, гордо расправив плечи, ещё перед первым боем, подтвердил, что оружия применять не станет. Ведь он Человек-паук! И оружие не вяжется с его геройским кредо. Спорить никто не стал, Танос лишь слегка наклонил голову, и как Питер позднее понял, прятал злорадную улыбку. Ведь по злой задумке титана Проксима была вооружена тем самым клинком, от которого Питер отказался.
Первый бой был долгим, но и он пришёл к логическому завершению, когда инопланетянка проткнула его левое лёгкое клинком. Второй завершился перерезанным горлом. К шестому, захлёбываться в собственной крови стало привычным. Одиннадцатый был самым коротким, мальчишка даже не пытался сражаться. В самом начале боя, задыхаясь, он упал на колени, моля прекратить это, но ничего кроме усмешки на лице Таноса его мольбы не вызвали.
А сейчас, в восемнадцатый раз, тело Паркера била крупная дрожь. Он знал, что всё случится вновь, вот он встанет и проиграет. Питер так же прекрасно знал, что больше не выдержит, и, если он не победит сейчас, не победит никогда.
На негнущихся ногах, юноша снова вышел в центр зала. Сил бороться, и самое главное, желания в нём не было. Но Паркер здесь ничего не решал, он даже за себя не отвечал. И если проводить глупую аналогию с РПГ-игрой, то Питер будет “воскресать” до тех пока не выиграет, или пока Таносу не надоест наслаждаться зрелищем харкающего кровью подростка.