Данные на панели показывали странную ерунду, да и вид за окном был странный, плотное белое марево, будто туман или облака. Не уж то он проскочил поворот? И до Земли он так и не добрался.
Корабль должен был в штатном режиме двигаться вперёд, но он двигался вниз, а точнее падал.
Питер судорожно сверял значения, но цифры были невразумительные и не сходились со значениями, которые он рассчитывал получить. А затем подросток с ужасом осознал, что того эпичного голубого шара он не видит, а значит он ошибся.
Ещё одного взгляда на данные хватило, чтобы понять, что при подсчётах мальчишка потерял ноль, и получалось, что он не в сорока километрах от Земли, а в четырёх. И здесь двигатели бесполезны. И в этой металлической коробке он несётся к земле, с каждой секундой набирая скорость.
Включив резервные двигатели, он пытался уменьшить тягу, но бороться с чем-то глобальным, сидя в консервной банке, было сложно, но Питер не сдавался.
Земля приближалась, а он падал.
Чутьё сработало внезапно, и он, повинуясь, ринулся к телу аутреда, и быстро нырнув под его тушу, вытянул сумку. Гравитационные мины.
Если раскидать их, то может гравитация Земли не убьёт его сразу, но это смахивало на дурость. Но вариантов, впрочем, как и всегда, не было. В последнее мгновение до удара, он активировал мины, и ни о чём особенном подумать мальчишка так и не успел.
Питер не мог сказать насколько сильным был удар, потому что в ушах адски звенело, а мозг кипел, что сообразить хоть что-то он не мог. Но видимо сильный…
Подчиняясь неизвестно чему, парнишка выполз из-под горящих обломков, затем встал, сделал пару шагов и тут же упал. Но вопреки боли Питер вставал, делал пару шагов, а затем снова падал, и так продолжалось до тех пор, пока чутьё не прекратило болезненно давить на него. Ему было так плохо, будто по нему пробежалось стадо носорогов или стадо аутредов.
Но сердце, вопреки агонии, радостно билось, и мальчишка никак не мог понять отчего. Но пока в голове шла перезагрузка, он на автомате перевернулся на спину и только благодаря страшному усилию воли, наконец стянул с себя маску, дышать стало в разы легче, хотя и больнее.
Питер распахнул глаза, но тут же зажмурился, а затем распахнул их вновь. Мальчишка утонул в тёмной лазури, звёзды были далеко и казались недосягаемыми, под ним была засохшая грязь, от которой веяло спасительной прохладой, и ни одного дерева вокруг Питер не заметил, но Паркер знал, что это дом.
Его Земля.
Его маленький кусок космической грязи, покрытый семьюдесятью процентами воды, и малым количеством зелени. И густонаселённый семью миллиардами душ.
Его родная планета — Земля.
========== X/0 ==========
Вместо эпилога
Самюэль возвращался с фермы Гарри, этот чертяга перебрал сильно, вот и пришлось там задержаться.
Да, бедный Гарри, после смерти жены, совсем расклеился. И теперь два раза в неделю Сэмюэль навещает его. Они пропускают стаканчик другой, совсем немного. Но вот вчера, они совсем уж много выпили. Что ж поделать, у Гарри отличное пиво.
Голова привычно гудела, но с каждым годом справиться с похмельем становилось всё тяжелее и тяжелее. Но Сэмюэль Фишер был не столь стар, чтоб беспокоиться о таких мелочах.
Пребывая в мыслях, мужчина не заметил, что ему уже как пару минут сигналят, требуя уйти в сторону.
Мужчина скосил глаза, сзади было с десяток тонированных машин, первая, самая ближайшая к нему, мигала. Старина Сэм был из простых, поэтому сам себе кивнул, и свернул на обочину. Да и вдобавок покурить хотелось дико, так что факт вынужденной остановки не сильно его расстроил. А вот Гарри уже во всю поносил бы сраных федералов.
Выйдя из машины, Сэм прикрыл глаза от солнца, достал мятую пачку сигарет и, выудив одну, зажав её между зубами, закурил. Привычная пустошь обдувалась слабым ветром, а на горизонте, туда куда направились машины, маячил столб чёрного дыма.
— Неужто спутник рухнул? — вяло размышлял мужчина. В последнее время постоянно что-то падает с неба.
Утреннее солнце мягко освещало долину, тишина была приятной, вот такие тихие минуты Сэмюэль и любил.
Докурив сигарету, бычок, смазанным движением ноги, он размазал по земле. Уже ухватившись за дверь, его что-то смутило. Мужчина прищурился, в далеке маячила чёрная точка, двигалась она вяло, и спустя пару минут, вышла на шоссе, и двинулась в сторону машины Сэма. Фигура двигалась странно, медленно, тяжело переваливаясь из стороны в сторону.
— Человек что ли? — нахмурился Сэм. Мужчина по природе своей любопытным не был, ему всегда хватало того, что рассказывали по новостям, да и сплетен он не любил. А сейчас, он завороженно наблюдал, и как-то у него неспокойно на сердце стало.
Сев за руль, он завёл двигатель своей старенькой машины, и проехал триста метров. Поравнявшись с фигурой, мужчина ошарашенно раскрыл рот, а затем присвистнул, точнее попытался, но после курения, крайне редко выходило у него свистеть по-божески. Скорее он рвано выдохнул и чуть не зашёлся в приступе кашля.
Спустив стекло, он высунулся из машины:
— Эй, малой, ты в порядке? — его голос, даже для него самого был непривычно резок.
Парень, совсем мальчишка, затормозил, и перевёл вялый взгляд на Сэмюэля, и как будто соображая, в порядке ли он, кивнул. Выглядел юноша плохо, и это мягко говоря. На лице запёкшаяся кровь, одна нога явно повреждена, это сразу ясно из того, как парнишка болезненно морщится, опираясь на неё. Да и костюм у мальца был странный.
— Ты мотоциклист? — спросил Сэм, а затем поняв что-то, уже уверение спросил: — Ты что, в аварию попал?
Мальчишка сдавленно кивнул, что можно и так сказать.
А затем юноша спросил то, что вызвало у старины Сэма приступ нервного хохота. Видимо, малец сильно приложился головой, если спрашивает в какой он стране.
— Это Америка, сынок. Самый горный штат - Нью-Мехико.
Юноша кивнул, и удовлетворённый ответом, продолжая кивать, двинулся дальше, будто уже совершенно забыв о старине Сэме.
— Эй, пацан! — окликнул его мужчина. Что-то на душе у Сэма стало нехорошо, пацан же еле живой и бросать его здесь будет равносильно убийству. Тем более, когда здесь проедет следующая машина, это не известно.
Подросток обернулся, и слегка поморщился, снова по забывчивости оперевшись на больную ногу. А Сэм продолжил:
— В это время года здесь редко ездят машины, — мужчина не знал, зачем всё так объяснял, но ему почему то казалось, что мальчишка потерялся, и как всякий взрослый, который не знает, что делать с детьми, он много говорил. — Я направляюсь в Розуэлл, до него не больше двадцати миль, я могу подвезти…
Подросток замер, то ли обдумывая, то ли теряя сознание, Сэм был в этом не уверен.
Мужчина всегда, когда нервничал шутил, собственно как и сейчас: — До Альбукерке порядком сто восемьдесят миль, идти будешь долго и навряд ли дойдёшь, — указывая направление, которое избрал вялый юноша, засмеялся Сэм.
Мальчишка некоторое мгновение стоял, а затем кивнул, чуть улыбнулся, и так же вяло и медленно двинулся к машине. Старина Сэм облегчённо выдохнул, он уже боялся, что малец начнёт спорить и выёживаться, как всё современное поколение. Но тот не стал.
Умный пацан, понимает, что к чему. Таких Сэмми уважал, и приятная улыбка возникла на старческом лице.
— Как звать-то тебя? — в приступе воодушевления спросил мужчина, дождавшись, когда мальчишка справиться с дверью.
— Пит… Питер, — с натяжкой прохрипел юноша.
— Откуда ты, Пит?
— Куинс, — так же тяжело выдохнул юноша.
Старина Сэм присвистнул: — Далеко же тебя от дома занесло.
Мальчишка, привалившись к стеклу, тихо просипел: — Нет, уже не далеко.
Конец первой части.