– Нет… Не решил. В такси подумаю.
У девочки напротив нас – ушки на макушке. «Подслушивать нехорошо!» – мысленно говорю я ей. Интересно, где ее родители?
Иван тем временем достает из своего пакета мужской журнал и, закинув ногу на ногу, с видом скучающего буржуа принимается изучать голых девиц на развороте. Несмотря на ранний час, он бодр, активен, и вообще выглядит, как свежесорванный огурец. А вот я чувствую себя так, будто меня, привязав к снегоуборочной машине, протащили по всему летному полю.
– Знаешь, с тех пор как мы с тобой тесно общаемся, я совершенно забыла про распорядок дня. Я сплю когда придется, ем, когда все спят, и круглосуточно рискую жизнью. Просто секретный агент какой-то!
– Наслаждайся! – хохочет Иван. – Или ты хотела сидеть с девяти до шести в унылой конторе и строчить подписи к фото со светских раутов?
Не хотела.
Приносят кофе и сэндвичи. Долив в чашку сливок, я залпом выпиваю свою порцию. Надеюсь, меня это взбодрит. Сэндвич с курицей, глядящий на меня с тарелки с достоинством не меньшим, чем у наследного принца, почему то не вызывает во мне аппетита.
На экране телевизора, стоящего в углу зала на блестящей хромированной подставке, без звука транслируются какие-то новости. Бодрая шатенка в сером пиджаке рассказывает о том, что случилось в мире, пока я дремала в кресле. Какое-то время я пытаюсь угадывать по губам, что именно она говорит, потом эта затея мне надоедает. После краткой заставки новости сменяет реклама какого-то благотворительного общества, которая вот уже второй месяц подряд на всех телеканалах настойчиво просит телезрителей сдать кровь. Не иначе, тайная организация вампиров активизировалась и проплатила эту псевдосоциальную кампанию.
– А ты ему понравилась, – неожиданно произносит Иван, отпивая кофе.
– Кому?
– Паше. Кому же еще!
– С чего ты взял?
– С того, что все то время, пока мы общались, он так к тебе подкатывал яй… прости… оказывал тебе многочисленные знаки внимания!
Знаки внимания? Нет, за куртку ему, конечно, спасибо, это весьма любезно с его стороны. А в числе прочего – ну сунул он мне свою визитку, после того как мы приехали в аэропорт, но, думается мне, это было элементарное проявление человеческой вежливости. Во-первых, я должна буду вернуть ему его одежду. А во-вторых, он же дантист, а все дантисты любого встречного мечтают обаять и затащить в свой кабинет. Посверлить что-нибудь…
– Ерунда. Тебе показалось, – отмахиваюсь я.
– Мне не показалось! – откладывает в сторону журнал Иван. – Ты что, обалдела? Чувак тебе всю дорогу глазки строил, хохмил, музыку свою любимую ставил, а тебе показалось. Он на тебя так смотрел…
– Ты думаешь?
– Я не думаю. Я видел своими глазами. И куртец вон тебе подогнал.
– Понравилась? Могу задарить! – предлагаю я.
– Не разбрасывайся чужими вещами!
Иван жует сэндвич, глядя на самолеты.
– Не волнуйся, я не ревную, – говорит он после паузы.
– А я уж надеялась! – усмехаюсь я.
– Нет, серьезно! Думаю, у тебя хватит ума не потерять его визитку.
– Я… не помню, куда ее положила.
– В сумку. Во внешний карман. Я внимателен к деталям. Потеряешь визитку – уволю!
– Ты сводник!
– Отнюдь! Просто тебе наконец надо перестать строить из себя синий чулок и расслабиться… За то время, пока я тебя знаю, у тебя же не было ни одного свидания! Или ты это… ну, по другой теме?
– Так, все, разговор окончен! – говорю я.
Девчушка напротив, уже не стесняясь, разглядывает нас. Еще мгновение, и она, кажется, вступит в диалог.
– Слушай, – говорю я совсем тихо. – Это ты… Ну там, в моем сне.
– В каком сне? – поворачивается ко мне Иван.
– Ну помнишь, я рассказывала, что иногда мне снится какой-то парень. На Гоа или еще где…
– Ну?
– Это ты.
– Почему я? – допивает свой кофе Иван.
– Откуда я знаю? Ты, и все. Я это только что поняла. Пока ты ходил за покупками, я заснула. И снова увидела этот сон. В самом конце человек у моря обернулся, и я поняла, что это ты. Только с бородой и с длинными волосами.
Иван задумчиво взъерошивает волосы, словно определяя их длину.
– С бородой? Типа, Робинзон Крузо? А что-то еще происходит в твоем сне? Ну, несчастные случаи, наводнения, ураганы, убийства?
– Нет. Мне до твоих кошмаров наяву далеко. В моем сне есть только ты и я. Ну еще пальмы, песок и все такое.
Иван снова молчит.
– В твоем сне… мне там было хорошо?
– Да… То есть… Наверное. Ты выглядел умиротворенным.