– Ты, сука, кому средний палец показал?
И в ту же секунду над моей головой возникает летающий поднос – Иван, как тарелку для фрисби, отправляет его по воздуху куда-то за спину. Грохот, вопль, не успеваю я оглянуться, а посреди кафе уже возникает драка.
Иван одним прыжком долетает до кучки парней, сидящих за столом позади нас, и врубается в их компанию с кулаками. Валятся стулья, плещется кола, парят в воздухе салфетки. Окружающие мгновенно откатывают волной в стороны – и посреди пустого пространства, на полу, оказывается плотный клубок сцепившихся тел.
Трое на одного! То есть один на троих! Какого черта он вообще полез в драку?
Стоя над орущей матом и беспорядочно раздающей тумаки компанией, я думаю, не огреть ли кого из Ивановых противников стулом? Ох, и наваляют же ему сейчас…
Хотя… не факт. Иван довольно профессионально раздает плюхи – один из его противников уже отполз в сторону с разбитым носом.
Очереди к кассам мгновенно испаряются. Люди в форменной одежде по ту сторону прилавка, забыв про корпоративную этику, с азартом наблюдают за поединком. Сейчас они, чего доброго, ставки начнут делать. Выскочивший в зал администратор пытается увещевать дерущихся – но издалека, чтобы не попасть под раздачу.
Все заканчивается так же неожиданно, как и началось. Иван вскакивает на ноги, одергивает куртку, хватает меня за руку и с криком «Бежим!» несется к выходу.
– Ха-ха! – весело хохочет он, когда мы оказываемся на улице. – Давно я так не развлекался!
Из его разбитой губы сочится кровь.
– Ты чего взбесился? – кричу я.
Прохожие шарахаются от нас.
– А не хер мне хамить! – отвечает Иван. – Сидит, козел, пялится!
Из распахнувшейся двери «Макдональдса» на улицу вываливаются двое из тех троих, что только что участвовали в потасовке.
Теперь уже я кричу: «Бежим!» и, ухватив Сереброва за рукав, ломлюсь через проспект. На светофорах красный. Мы виляем между несущимися машинами. Визжат тормоза, подошвы скользят по мокрому асфальту. Добежав до противоположного тротуара, я тут же поднимаю руку.
«Опель» неопределенного серо-синего цвета тормозит у обочины. Мы с Иваном синхронно распахиваем двери и оказываемся в салоне очень вовремя – потому что в этот же момент один из наших преследователей яростно ударяет кулаком по капоту.
– Давай, давай, стартуй! – кричит Иван, усевшись на сиденье рядом с водителем, и мы стартуем.
Стартуем – формулировка весьма относительная. Потому что «опель», отчалив от тротуара, пытается втиснуться в поток машин. Делает он это весьма медленно, а оба парня из «Макдональдса» пытаются открыть дверцу со стороны Ивана. Тот цепляется обеими руками за ручку изнутри, какое-то время они тянут дверь в обе стороны сразу, но тут справа от нас, сигналя, проезжает автомобиль, и нашим преследователям приходится покинуть проезжую часть.
– Куда едем? – меланхолично интересуется человек за рулем – мужчина лет сорока пяти, с зачесанными сбоку на лысину редкими волосами, когда мы через пару минут останавливаемся на очередном светофоре.
– Сначала – в аптеку, – говорю я.
Иван удивленно оборачивается, и я киваю на его разбитую губу. Тот только сейчас с удивлением замечает, что у него подбородок в крови.
– Да… а потом – в ночной клуб, – сообщает он.
– В клуб? – переспрашиваю я.
– Ну разумеется! Сегодня же Хэллоуин! Какой-нибудь трэшевый шабаш – то, что нам сейчас нужно!
Мы минуем Аничков мост. Тротуары забиты костюмированной публикой.
– Стой, стой! – неожиданно кричит Иван. – Стой, притормози здесь на секунду!
Водитель, генеалогическое древо которого явно увешено гроздьями родственников-финнов, невозмутимо подруливает к обочине. Я с удивлением вижу, что Иван, выскочив на тротуар, пристал к какой-то костюмированной компании. Эй, да это же та четверка, которую я видела, пока мы сидели в Макдональдсе. Пара фраз, потом в руке Ивана появляется купюра, а уже в следующий момент одна из девушек меняет на нее свои крылья. Парень так же охотно отдает Ивану маску монстра – и тот возвращается в машину со счастливой улыбкой на устах.
– Сто баксов, и вот мы уже в костюмах. Это тебе, по должности положено! – передает он мне роскошные красные крылья из настоящих перьев, с коротким пушком сверху и длинными лоснящимися перьями внизу. – А это мне, – и он натягивает на голову маску. – Лучшее средство от угрей, прыщей и морщин – резиновые маски! Дешево и сердито!
Только сейчас я вижу, что Иван натянул на себя маску Франкенштейна.
It's close to midnight and something evil's lurking in the dark.
Бессмертный голос музыкального святого Майкла Джексона рвется из динамиков. «Триллер» – это ли не лучший саунд-трек для Хэллоуин-пати? Из темной арки, ведущей в другой зал, на меня смотрит светящийся человеческий скелет.