Таварес взглянул на два моих удостоверения личности, которые все еще находились в руках капитана. «У тебя какое-то прошлое, Колдер?»
«Нет», - просто ответил я. «Я живу в Чикаго. Здесь просто по работе».
Они оба подняли на меня глаза, ожидая объяснений. Я хорошо знал это выражение лица.
«По сути, мы лицензированы как частные детективы и телохранители в Чикаго, вот почему у меня есть лицензия на скрытое ношение».
Таварес хмыкнул.
Ногучи поднял бровь. «Многие частные детективы становятся таковыми, потому что не могут быть полицейскими. У вас есть что-то в послужном списке, что могло бы этому помешать?»
«Нет, просто я никогда не думал о себе как о полицейском».
«И все же вы сразу взялись помочь Дженни Рубио и ее дочери».
«Потому что это нужно было сделать», - резко ответил я. «Здесь больше никого не было».
«Вы могли бы дождаться шерифа».
«Как? Дженни и ее ребенку угрожала непосредственная опасность».
Оба мужчины обменялись взглядами.
«Что?»
«Ты думал в первую очередь о женщине и ее ребенке, Колдер, а не о себе. Что, по-твоему, значит быть копом?»
Я покачал головой, потому что о чем, черт возьми, они вообще сейчас говорили?
«Как вы думаете, почему миссис Рубио поехала в Уайтфиш, чтобы получить запретительный судебный ордер, вместо того чтобы получить его в своем городе?»
«Понятия не имею», - резко ответил я, уже слишком углубившись в разговор.
«А я думаю, что имеете», - настаивал Ногучи. «Думаю, вы знаете, что она поехала в Уайтфиш, потому что больше доверяет полицейским, которые находятся в пятнадцати минутах езды, чем шерифу и его помощнику, которые находятся в минуте - может быть, в полутора минутах езды от ее двери».
Мне пришлось вспомнить, что Харлан Томас был другом друга моего босса.
«Потому что она знала, что если она получит его в Уайтфише, то не только тамошние копы защитят ее, но и шериф Томас будет вынужден подчиниться».
«Верно», - согласился Ногучи. «Так не кажется ли вам, что это ужасный пример того, как она верит в то, что избранный ею чиновник защитит ее и ее ребенка?»
Я так и думал, но не мне было говорить им об этом.
«Что бы вы сделали, как только она принесла вам запретительный судебный приказ, будь вы шерифом?»
«Заезжал бы сюда несколько раз в день, чтобы проведать ее».
«Чем вы занимались до работы частным детективом, Колдер?» Таварес захотел узнать.
Я не собирался им рассказывать. «Я служил в военно-морском флоте».
Ногучи медленно улыбнулся. «Чем вы занимались на флоте, Колдер?»
К нам присоединилась Оливия, подбежала и обхватила меня за талию, прислонившись к моему боку. «Бранн, я забыла, что папа должен был отвести меня сегодня записываться на карате, так что ты меня отвезешь?»
«Конечно», - заверил я ее, а затем, уделив ей внимание, снова повернулся к двум мужчинам. «Я знаю, что вы двое должны остаться здесь и ждать Томаса, но я, конечно, не стану».
Таварес присел на корточки перед Оливией. «Дорогая, ты знаешь, чем занимался мистер Колдер до того, как приехал, чтобы позаботиться о тебе, твоей сестре и твоем отце?»
«Он заботится только обо мне и Эйприл, а не о папе, но он живет в Городе ветров - так мне сказал папа, - и он служил на флоте, и у него была работа по подготовке морских котиков!» - сказала она, взволнованно прокричав последнюю фразу. «Правда, звучит забавно?»
Таварес кивнул и встал, устремив свой взгляд на меня. «Морской котик?»
В данном случае мне не помогла даже неверная история. «Но это не значит, что из меня получится хороший коп», - пробормотал я, надеясь, что убийственный взгляд, которым я его одарил, подействует.
«И все же...», - сказал Таварес, указывая жестом на дорогу, где только что появились шериф Томас и помощник шерифа Рид. Я видел помощника шерифа уже во второй раз, и он, не дожидаясь шерифа, улыбнулся и помахал мне рукой, переходя на бег.
«Дважды за один день, Колдер», - приветливо поприветствовал меня Рид, похлопав по плечу. «Ты что, супергерой, что ли?»
Он ничуть не помогал.
«Вовсе нет», - грубо ответил я, все еще не уверенный в нем из-за того, как он вел себя с Эмери. Но в чем я был уверен, так это в том, что с мужем Дженни Рубио он был бы совершенно не в своей тарелке. Меня раздражало, что он не оказался более способным, но я, пожалуй, был слишком суров. Судя по размеру города, насильники-убийцы - не самое обычное явление. Мне не следовало злиться на него за то, что он не был готов к аномалии.
Взяв Оливию за руку, я повернулся и едва не столкнулся с другим мужчиной. Мне потребовалась секунда, чтобы разглядеть значок и понять, что передо мной не кто иной, как шериф Томас.
«Мистер Колдер, - сказал он, положив руку на мой бицепс, и улыбнулся мне так, как я и не предполагал. Если бы это был я, а какой-то парень появился из ниоткуда и стал мне указывать, я бы разозлился. Но пожилой мужчина, похоже, был рад встрече со мной. «Я надеялся, что вы заглянете к нам в офис, когда будете в городе, но я рад возможности наконец-то поздороваться».
С какой стати я должен был заходить к нему в офис? Я приехал в город, чтобы работать няней, черт возьми. Что, черт возьми, с ним такое?
«Загляните ко мне, как только сможете».
«Конечно», - сказал я, протягивая ему руку. «Спасибо, шериф».
Он взял мою руку, положив другую на мой бицепс, и действительно, выглядел слишком счастливым. Почему, черт возьми, он был так счастлив?
«Джаред сказал мне, что вы были морским котиком, это правда?»
Ради всего святого. «Да», - почти прорычал я, потому что разве он не знает, что должен был разговаривать с Таваресом и Ногучи, а не болтать со мной о всякой ерунде?
«И никакой семьи в Чикаго».
Я медленно кивнул. «Нет, сэр. Я…»
Его улыбка стала шире. «Превосходно».
Он ничего не прояснил. «Мне нужно отвезти мою девочку записываться на карате», - сказал я, отпустив его руку и сделав шаг назад.
«Конечно, конечно», - любезно сказал он, погладив Оливию по голове, а затем рысью направился к двум мужчинам, ожидавшим его.
Я прошел через толпу людей, которые хотели поблагодарить меня, похлопать по спине и пожать руку, а потом мы вышли из толпы, и Оливия повела меня по улице.
«Мы идем пешком?»
«Да», - объяснила она, когда мы свернули за угол к парку. «Нам просто нужно свернуть с дороги».
Это было прекрасное место, пышное и зеленое, больше предназначенное для бега и прогулок, чем для чего-либо еще. Когда мы проходили мимо небольшого дуплекса, перед которым стояла рекламная табличка, на крыльцо вышла женщина.
«Олли».
Мы оба остановились и посмотрели на нее.
«Дорогая, я знаю, что мы говорили тебе про понедельник, но Уинстон уже готов вернуться домой, если ты хочешь забрать его сейчас».
По восторженному визгу я понял, что это ее питомец.
Войдя в кабинет ветеринара - я наконец-то прочитал вывеску, - мы были встречены лаем, множеством кошек в переносках и двумя медсестрами, приветливо смотревшими на нас.
«Кто это, Олли?» - спросила медсестра, сидевшая за столом, улыбаясь мне.
«Это Бранн, моя няня», - сказала она им.
Выражения их лиц были бесценны. Я бы подумал, что они будут смущены или осуждать, но они обе как будто растаяли и вздохнули. По их реакции я догадался, что, возможно, мужчины, которые заботятся о детях, находятся в их списке на первом месте.
Я пожал им руки, и вторая медсестра задержалась чуть дольше, ее глаза обшарили всю мою фигуру сверху донизу.
Медсестра, которая нас позвала, вышла с карманным существом, которое было очень милым, и, увидев Оливию, сошло с ума. Она плюхнулась на пол, и они обнялись, поцеловались и приникли друг к другу под воркование всей палаты. Никто не мог устоять перед очарованием милой маленькой девочки и ее драгоценной собаки.
«Что это за собака?» спросил я Оливию, когда Уинстон повернулся ко мне, начал обнюхивать мои туфли и завилял своим маленьким хвостиком, когда я наклонился, чтобы погладить его.
«Он вестхайленд-терьер, и мы взяли его сразу после смерти мамы».
«Понял», - сказал я, когда медсестра передала Оливии сначала поводок, а затем одну из пластиковых косточек, наполненных пакетами для какашек. «Есть ли остаток на счету?»