«Они обязательно примчатся, если вас не будет», - заверила она меня.
Мне не понравилась перспектива задержки. «Ну, я сейчас здесь, и я бегаю дважды в день, так что я буду проверять ее, когда смогу».
Она улыбнулась мне. «И кто знает, мистер Колдер, может, вы и останетесь. Я бы хотела, чтобы наша группа поддержала вас на пост шерифа».
Я прищурился. «Мэм, я живу в Чикаго».
«Пока что».
Пока что? Они все спятили. «Я уверен, что вы найдете прекрасного кандидата на пост шерифа».
Ее глаза были устремлены на меня. «Да, мистер Колдер, я уверена, что найдем».
Все они были совершенно безумны.
***
Оливия позвонила мне, когда я уже ехал домой, оставив Дженни Рубио с большим количеством людей, чем ей было нужно, и попросила заехать за ней на ярмарку, потому что она хотела поехать домой, но ее отец застрял там и не мог уехать.
«Это все ерунда, Бранн. Я хочу вернуться домой и поиграть с тобой».
«А твой отец знает, что ты мне звонишь?»
«Да», - сказала она так, словно я был идиотом. «Конечно. Я пользуюсь его телефоном».
«И где он?»
«Он смотрит на металлические солнца с Лидией».
«Я понятия не имею, что это такое».
«Ну, тогда приходи и посмотри. Это действительно отстой».
«Ты должен проводить время с отцом, Лидией и сестрой. Я не хочу прерывать семейный досуг».
«Это не семейный досуг, если тебя здесь нет; не будь тупицей».
То, что она сказала мне, что я часть ее семьи, вызвало у меня небольшой сердечный приступ. Но это не убило меня окончательно, как я думал. Глупый ребенок заставляет меня испытывать глупые чувства к тому, чего у меня не может быть. Это чертовски раздражало.
«Разве ты не должна рисовать флаг Аргентины?» напомнил я ей.
«О, да», - ответила она, не слишком взволнованная. «Я забыла, что говорила тебе об этом».
Я захихикал, представив себе ее маленькое сморщенное личико. «Увидимся позже дома, ребята».
«Нет», - заскулила она. «Пойдем сейчас».
«Я не...»
«Папа!» - крикнула она в трубку, от чего у меня чуть не лопнула правая барабанная перепонка. «Поговори с Бранном и скажи ему, чтобы он приехал за мной».
Я собирался повторить, что мы увидимся в доме, но тут на другом конце линии раздался его голос, звонкий и гулкий.
«Бранн?»
«Привет, извини, что она мне позвонила. Не стоило позволять ей...»
«Ты закончил встречаться с шерифом?»
«Как ты узнал, что я...»
«Я видел, как вы проезжали мимо на патрульной машине некоторое время назад. Я помахал рукой, но вы меня не заметили».
«Прости. Наверное, я еще не отошел от того, что за мной приударила миссис Веласкес».
Он рассмеялся, и этот смех прокатился по мне, согревая меня со всех сторон и особенно в тех местах, которые не способствовали тому, чтобы я захотел вернуться в Чикаго в ближайшее время. Думать о греховных мыслях в отношении мужчины, который собирался жениться, было десятикратной глупостью.
«Каждый раз, когда она меня видит, она говорит, чтобы я бросил Лидию», - сказал он, усмехаясь. «А ее тыквенный пирог просто великолепен. Думаю, она использует его как приманку».
«Да, мне предложили то же самое».
«Ну, конечно, предложили. Я бы и сам предложил тебе пирог».
Я бы принял все, что он предложил, в одно мгновение. «Итак, - сказал я, глотая воздух через быстро сжимающееся горло, и мой голос превратился в хриплый шепот, - где вы находитесь?»
«Мы смотрим на металлические скульптуры в задней части. Оливия вот-вот впадет в кататонию, а Эйприл гуляет со своей подругой Люси, ее мамой и еще парой девочек».
«Хорошо, тогда ничего, если я приду и заберу мою девочку, потому что ей действительно нужно раскрасить карту Аргентины и рассказать классу о том, что, помимо Лионеля Месси, страна имеет еще один великий продукт».
«Мы почти закончили, можем пойти домой все вместе. Погуляйте здесь, чтобы мы могли доехать до дома и зайти в магазин».
Это прозвучало так по-домашнему, и тоска, охватившая меня, была неожиданностью. Потому что да, я знал, что хочу его, но подумать, что я хочу еще больше - семью, дом, - об этом я раньше не задумывался.
«Разве у тебя нет дел с Лидией? Я не хочу...»
«Перестань пытаться избавиться от меня», - поддразнил он. «Я тоже люблю проводить время с семьей, знаешь ли. А у Лидии много дел, и теперь у нее есть друзья в городе».
«О, я не хотел сказать, что ты не хочешь проводить время со своими девочками или...»
«Не только с девочками», - пробормотал он. «Ты только что приехал, и ты вроде как интересный».
Мое сердце сжалось от слов, которые на первый взгляд казались просто добрыми и щедрыми, но затронули во мне что-то гораздо более глубокое.
«Двигайся быстрее, Колдер», - приказал он и повесил трубку.
Я понял, что этот человек станет моей смертью.
***
Я думал, что когда Эмери сказал о металлических скульптурах, он имел в виду небольшие изделия, которые можно поставить на торцевой столик или что-то в этом роде. Но это было не так. Это были гигантские, размером со «стену в вашем доме» инсталляции.
Оливия заметила меня, подскочила и схватила за руку, крепко сжав ее.
«Что?»
«Умираю... от... скуки», - задохнулась она, притворяясь, что падает в обморок.
Я подхватил ее, и она перекинулась через мое плечо. «Ты справишься?»
«Нужно... мороженое... скорее», - сказала она, уткнувшись лицом в мою шею.
«Ты слишком налегаешь на него, тебе не кажется?»
Она кашлянула, чтобы привлечь внимание, когда я почувствовал руку на своей спине. Повернув голову, я обнаружил Эмери рядом с собой, совсем близко.
«Привет, - поприветствовал я его, обнимая его дочь, развалившуюся на мне. «Думаю, мы с Офелией отправимся домой».
«О-лив-ви-а», - произнесла она, выговаривая для меня слоги. «Боже, сколько тебе лет?»
Я рассмеялся, она тоже, и я не мог не заметить, как Эмери смотрит на меня. Я нравился ему так же, как и его ребенку, или я действительно плохо разбираюсь в людях.
Лидия присоединилась к нам вместе со своими друзьями с прошлой ночи, и я сказал, как приятно видеть их снова, пока Эмери обходил меня, задевая то бок, то плечо, то спину, а потом перешел на другую сторону, и я задрожал, но совсем не от холода.
«В этой куртке ты долго не протянешь», - сказал он, заправляя длинную прядь волос мне за ухо. «Нам нужно купить тебе плотный шарф».
«И шапку», - сказала Оливия, положив руку мне на плечо и указывая на меня. «Смотри, Эйприл хочет нас видеть».
Я проследил за тем, куда она указывала. «Да, хочет. Извините нас», - сказал я, наклонив голову к Эмери, не желая оставлять его с Лидией.
«Мы скоро вернемся», - сказал он, улыбнувшись своей невесте, и снова положил руку на мою спину, подталкивая меня вперед.
Эйприл выглядела грустной, когда мы присоединились к ней, ее подругам и женщине - должно быть, маме Люси, - которая выглядела смущенной, когда мы подошли к ним.
«Донна, - поприветствовал ее Эмери, положив руку мне между лопаток. «Познакомьтесь с Бранном Колдером. Бранн, это Донна Бейли, мама Люси».
Мы пожали друг другу руки, а затем я познакомился с самой Люси и еще одной девушкой по имени Кейт.
«Что случилось?» спросил Эмери у Эйприл.
Прежде чем она успела ответить отцу, Донна добавила.
«Она хотела пойти в викканскую палатку, но сегодня воскресенье, Эмери, и я не уверена, что ты захочешь пускать ее туда в День Господень», - снисходительно кивнула она. «Я имею в виду, что никогда бы не позволила своим детям приближаться к месту, где поклоняются дьяволу, но...»
«Викка - это не поклонение дьяволу», - спокойно ответил Эмери, его тон был одновременно терпеливым, но твердым, когда Эйприл подалась вперед, прислонившись к его боку. «В прошлом году перед Хэллоуином я преподавал целый курс по этому предмету. К нам приезжал замечательный лектор из университета и беседовал с моим классом, а несколько моих детей делают проекты у того же профессора с упором на изучение язычества».
Донна стояла перед ним с открытым ртом, совершенно ошеломленная.
Его улыбка была теплой, когда он скривил свои пухлые губы. «Я имею в виду, что, когда Рождество переродилось из Йоля, мы должны сохранять непредвзятость, не так ли?»
Она кивнула.
«Для нас важно быть примером терпимости», - заявил он, затем повернулся к дочери и, взяв ее подбородок в руку, поднял ее взгляд к себе. «Знаешь, на фермерском рынке, рядом с которым мы с твоей мамой жили в Нью-Йорке, был потрясающий викканский киоск, где продавались эфирные масла и замечательный бальзам для губ из органического пчелиного воска».