«У вас есть лаванда?» спросил я Бена.
«О.» Он был удивлен, что я все еще делаю покупки, - я понял это по почти слышному хлопку, когда чары развеялись. Он пристально посмотрел на меня, что случалось со мной часто, и мой ответ его расстроил. «Да, подождите...»
Он отошел, и я обернулся, чтобы увидеть, как Эмери хмурится и смотрит на Бена.
«Эй.»
Его внимание вернулось ко мне.
«Что с тобой?»
«Это постоянно происходит? Люди пристают к тебе, куда бы ты ни пошел?»
«О, да, ты шутишь? Да все время, просто бросаются на меня направо и налево».
Он хихикнул, покачав головой. «А почему лаванда?»
«Она нужна мне для Ливи. Думаю, если я куплю для нее диффузор и включу его в ее комнате с лавандой, она будет лучше спать, благодаря запаху и звуку, который издает прибор».
«Откуда ты знаешь, что она плохо спит?»
«Потому что прошлой ночью она часто вставала и ложилась, и даже несколько раз заходила проверить, сплю ли я».
«Мне жаль, что она тебя разбудила».
«Я не сплю крепко, так что это не проблема. Но это нехорошо для нее, особенно в учебные дни, поэтому, с твоего разрешения, я...»
«Все в порядке, Бранн. Тебе не нужно спрашивать меня о девочках. Думаю, мы обсудили это вчера. Мы на одной волне».
«Да? Ты мне доверяешь?»
«Да, доверяю».
Это оказалось гораздо приятнее слышать, чем я мог подумать.
Глава 11
Когда мы вернулись к Лидии и ее друзьям, она была ошеломлена, и это было видно, когда Оливия передала ей мешочек с камнями, которые она и ее сестра выбрали для нее. Она открыла мешочек и положила их в руку, пока они объясняли ей, что за камни ей достались. Она была еще больше тронута, когда Эйприл взяла ее за руку и отвела немного в сторону от остальных, чтобы она могла с ней поговорить.
«О, Бранн», - сказала Шелби, наклонившись ко мне и быстро обняв меня. «Ты так хорошо влияешь на девочек».
Я прищурился на нее. «У этих девочек большие добрые сердца, и я могу заверить тебя, что это влияние их отца на своих детей, и я тут ни при чем».
«И все же, - сказала она, оборачиваясь ко мне, - твое присутствие здесь, похоже, заставило их потеплее отнестись к Лидии».
«Дело не во мне».
«Она умирала от желания понравиться этим девочкам».
«Понравится; им просто нужно время».
Эмери молчал, хотя я был уверен, что он слышит нас с того небольшого расстояния на котором находился, разговаривая с другими друзьями Лидии.
Оливия подошла и вложила свою руку в мою. «Холодно. Я хочу домой».
Эйприл и Лидия снова подошли к нам, и как только Эйприл подошла ко мне, она прильнула к моему боку, обхватив руками мою талию.
«Что случилось?» спросил я, гладя ее по волосам.
«Мы можем идти?»
От меня не ускользнуло, что они обе вцепились в меня, словно в спасательный плот посреди океана.
«Пойдемте, пойдемте», - объявил Эмери, вставая рядом со мной. «Нам нужно сделать покупки и домашнюю работу».
Эмери чмокнул Лидию в щеку, а затем движением, которое он оттачивал весь день, положил руку мне на спину и повел вперед, направляя всех нас, меня и девочек, к парковке.
У меня был идеальный день, когда мы вернулись домой. Все помогали убирать продукты. Затем я помог Оливии с домашним заданием, Эмери - Эйприл, а девочки позвонили своим бабушке и дедушке, пока я готовил отчет для своего босса. Так и прошел день, наполненный разговорами, готовкой и подготовкой к предстоящей неделе. Я чувствовал себя частью семьи, и, хотя я знал, что любить и желать ее опасно для моего сердца, я не мог не влюбиться в этого мужчину и его девочек. Я прогонял мысли об отъезде.
***
В понедельник утром Эмери пришлось уйти пораньше на собрание кафедры английского языка, что оказалось как нельзя кстати, потому что мне предстояло сопровождать Эйприл в школу, чтобы я мог поговорить с миссис Дабни. Что было замечательно, так это то, что Эмери предусмотрительно внес меня в список опекунов в школе ещё до моего приезда. Это означало, что я могу пойти в администрацию и получить пропуск на посещение школы на определенное время. Очевидно, он также передал им копию моей карты прививок и биографической справки. Этот человек определенно был дотошным. Надо отдать ему должное, поскольку его усердие позволило мне пройти в здание после того, как я предъявил клерку свое удостоверение.
«Может, это не такая уж хорошая идея», - сказала Эйприл, цепляясь за мою руку после того, как я обнял и поцеловал Оливию на прощание.
«Загляни ко мне перед отъездом», - подтолкнула меня Оливия.
«Я не собираюсь беспокоить тебя в классе», - сказал я ей.
Ее улыбка была ослепительной. «Ты меня не побеспокоишь».
«Конечно, тебя это не побеспокоит, тупица, но это побеспокоит твоего учителя».
Она скорчила гримасу, я скорчил такую же в ответ, а потом пообещал, что загляну к ней перед уходом.
В библиотеке миссис Дабни подошла к стойке, когда помощник библиотекаря сказал ей, что я пришел поговорить с ней.
«Зачем ты принес ей цветы?» ворчала Эйприл рядом со мной.
«Потому что я собираюсь попробовать поговорить с ней по-человечески, прежде чем делать что-то еще».
«По-человечески?» - сказала она так, будто я спятил.
«... Ну и ну».
Она хихикнула, но стала серьезной, как только пожилая женщина подошла к стойке.
Я передал ей розы и лилии, прежде чем она успела сказать хоть слово. Она была удивлена, что цветы предназначались ей, о чем свидетельствовали ее приоткрытый рот и расширенные глаза.
«Простите за субботу, - поспешно сказал я, посмотрев ей в глаза. «Если бы вы стреляли в меня, я бы справился, но регулярное общение с людьми один на один - не моя сильная сторона».
«О», - сказала она, тяжело вздохнув, а ее руки переместились на бока большой вазы. «Да, я тоже была не в лучшей форме».
Я кивнул. «Дело вот в чем, - сказал я, положив руку на плечо Эйприл, - она рисовала в своем альбоме, потому что у нее было много вопросов о том, как умерла ее мать, и никто на них не отвечал. Но вместо того чтобы держать все это в себе, она выплеснула это творчески, чтобы не сорваться».
Быстрый взгляд на Эйприл, прежде чем ее внимание вернулось ко мне.
«Но на этих выходных она поговорила с врачом и получила ответы на многие свои вопросы, так что я подозреваю, что рисунки в альбоме несколько изменятся. Она еще не совсем оправилась, и ей все еще грустно, и у нее все еще будут хорошие и плохие дни, так что вы все еще можете заметить картину, которая вам не понравится, но это нормально, не так ли?»
«Да», - согласилась она, вздохнув и улыбнувшись.
«Так что, раз уж вы библиотекарь и все знаете о книгах, а Эйприл любит читать и тоже знает толк в книгах... Как вы думаете, мы сможем это исправить?»
« Думаю, да», - сказала она, не сводя глаз с моего лица.
«Тогда ничего, если Эйприл вернется в библиотеку и будет брать книги?»
«Да», - тихо сказала она, вернув взгляд на Эйприл. «Мне жаль, что я помешала тебе читать, юная леди, и я очень сожалею о вашей матери, как ты знаешь. Она была прекрасным человеком, которого мы все обожали. Мне тоже ее не хватает».
Эйприл кивнула, на ее глаза навернулись слезы.
Миссис Дабни последовала ее примеру.
Мне пришлось усадить их обоих за стол и отправиться на поиски салфеток, которые, к счастью, нашлись в столе у помощника библиотекаря.
«У меня еще не все в порядке с работой няни, - признался я миссис Дабни, - но я работаю над этим».
Она взяла мою руку в свою. «У вас получается лучше, чем вы думаете, мистер Колдер».
Я попросил ее называть меня Бранн. Это было чертовски приятное утро.
По дороге я заглянул в класс Оливии, чтобы попрощаться, и она бросилась ко мне в объятия.
«Что случилось, Ливи?»
«Мы не можем отправиться в поход, потому что мистер Дэниелс не может с нами поехать».
Я поднял глаза, когда к нам подошла очень беременная учительница Оливии, миссис Накама. Мне, конечно, рассказывали истории об эпичности миссис Накама по дороге в школу, так что я знал о ней все. «А кто это, Оливия?»
«Это моя няня, Бранн».
«Это твоя няня?» спросила миссис Накама, в ее голосе явно слышалось удивление.
«Да, я няня», - сказал я, вставая со своего места.
Она оглядела меня с ног до головы.
«Мы можем пойти, если Бранн поедет с нами?»
«О, милая, ему даже не разрешено быть...»
«У меня есть пропуск», - сказал я ей, показывая наклейку, которая была на моей толстовке под открытым клапаном куртки. «Я здесь легально».