Боли не было, я просто находился в статичном пузыре.
Даже когда Мал положил руку мне на плечо, открыл входную дверь, провел меня через весь дом на кухню и усадил на скамью, все равно казалось, что громкость на одном из этих звуковых аппаратов сильно увеличена, и все, что я слышу, - это белый шум. Мал опустился передо мной на колени, положив одну руку мне на колено, а другую на щеку, и, казалось, проверял, есть ли признаки жизни. После нескольких мгновений изучения меня и страдальческого взгляда он встал и ушел. Я сидел, застыв, охваченный паникой и внезапно обессиленный, лишившись сил, и смотрел на раковину и косточку авокадо, которую Оливия пыталась прорастить при помощи зубочисток. Когда передо мной появилась Эйприл, она положила руки мне на лицо и улыбнулась, ее глаза загорелись так, как не загорались, когда я только приехал.
«Ты здесь?»
«Блядь», - вздохнул я, напугав ее, схватив за запястья и удерживая.
«Это плохое слово, я же говорила тебе», - заявила Оливия, покачав головой, и присоединилась к сестре, тоже улыбаясь, довольная мной, о чем свидетельствовало то, что она забралась ко мне на колени.
«Привет, приятель, - медленно произнес Мал, опускаясь передо мной на колени. Эмери тоже стоял рядом с Малом, положив руку мне на колено. И тут до меня дошло, как грузовой поезд: несмотря на то что я был в эпицентре заботы, девочек и Мала, единственное присутствие, которое я действительно ощущал, было присутствие Эмери. Потому что когда он прикасался ко мне, когда бы он ни прикасался ко мне, я чувствовал это до глубины души.
«Что происходит?» спросил Эмери, обхватив мою шею, слушая Мала, но не отрываясь от меня, его большой палец снова и снова проводил по моей челюсти, пока я изо всех сил пытался не наклониться к нему.
Все вернулось в одно мгновение, все мои глупые инстинкты, которые говорили: встань, прижмись к нему всем телом и обними его. Каждый день, все время, я думал о том, каково это, если бы он просто уступил мне. Если бы он просто... уступил... сдался. Потому что да, я любил его детей отдельно от него, но я любил их еще больше, потому что они были его и были его частью.
Это был бардак.
«Кто это?» - спросил мужчина, незнакомец в том месте, которое я считала своим домом.
«Он их няня», - ответила ему Шелби, ее голос был соблазнительным и ехидным одновременно. «Представляете?»
Я отказался быть выставленным на всеобщее обозрение, и, поскольку я не мог следовать своему первому инстинкту - приказать всем покинуть мой дом, поскольку он, по сути, не был моим домом, - мне пришлось убраться оттуда.
Быстро встав, я осторожно поставил Оливию на пол и бросился бы в свою комнату, но Эмери преградил мне путь.
«Ты должна позволить мне...»
«Останься», - приказал он, хмуро глядя на меня, а затем повернулся к Малу. «Мне нужна огромная услуга, если ты не откажешь».
«Конечно, не откажу», - сказал Мал и снова посмотрел на Эмери. «Ты знаешь, что я сделаю это. Ты же меня знаешь».
Через мгновение Эмери кивнул. «Знаю».
«Тогда, - прорычал Мал, - веди себя как подобает и поговори со мной».
Эмери покачал головой и посмотрел на пол, словно пытаясь собрать себя по кусочкам, прежде чем его взгляд вернулся к Малу. «Мне очень жаль».
Мал был потрясен. На его лице это было ясно как день. Его брови приподнялись, губы разошлись, и он не мог перестать смотреть.
Эмери резко выдохнул. «Да. Ты же знаешь».
«Мне тоже», - быстро сказал Мал, делая шаг вперед, но остановился, сдерживая себя.
Эмери прищурился на него. «За что ты должен извиняться? Это я отстранился... после».
«Но я позволил тебе, потому что думал, что тебе нужно пространство. И Джулс тоже».
Я был так растерян. С каких это пор Малахия и Эмери стали друзьями? Мал никогда не говорил мне ни слова, а я не разговаривал с Эмери настолько, чтобы спрашивать его.
«Да», - с трудом выдавил Эмери. «Да. Мне это было нужно».
«Но это было слишком», - торжественно сказал Мал. «И это продолжалось слишком долго».
«Это трудно оценить».
Мал прочистил горло. «Так что ты знаешь... Джулс почти отчаянно хочет, чтобы ты вернулся».
Эмери вздохнул, и на его лице появился след улыбки, которую он не подарил Лидии, но теперь немного улыбнулся Малу. «Правда?»
«Ты знаешь, что да».
Долгие мгновения они молчали. «Я тоже волновался за нее», - сказал ему Эмери. «Это было так тяжело, и я знаю, что не только я горевал».
Мал снова тепло улыбнулся ему. «Я знаю. Она знает. Она же Джулс, в конце концов».
Улыбка Эмери была слабой, но он согласился. «Джулс знает все», - сказал он так, словно когда-то это была часто повторяемая мантра.
«Да, она знает».
Они молчали, общались, и я был ошеломлен масштабностью происходящего, видя его таким, каким он был.
Перемены. Перемены происходили прямо у меня на глазах.
Я взглянул на Лидию, чтобы проверить, не заметила ли она, не осознала ли тоже, но она не обращала внимания ни на Эмери, ни на Мала, ни на кого-либо еще. Вместо этого она была поглощена тем, что Шелби показывала им всем на своем телефоне.
«Нам всем пришлось перестроить свою жизнь, подстроить ее под себя», - объяснил Мал. «Это было нелегко».
«Нет.»
Он пожал плечами. «Но прошло уже достаточно времени, тебе не кажется?»
«Кажется. Я хочу. Я хотел... протянуть руку помощи», - нерешительно сказал Эмери, и по его взгляду я понял, что ему трудно сказать то, что у него на сердце.
«И мы тоже».
Эмери прочистил горло, а затем заговорил на одном дыхании, так что Малу пришлось сделать шаг ближе. «Лидия не хотела пытаться конкурировать с тем, кем Андреа была для вас, ребята, особенно для Джулс, так что... ну, вы понимаете».
«Она так и подумала», - поперхнулся Мал, явно немного обескураженный разговором, в то время как Эйприл вложила свою руку в его. Я и не подозревал, что она знает Мала достаточно хорошо, чтобы просто взять его за руку, как будто это самая естественная вещь в мире. Здесь было так много истории, в которую я не был посвящен.
Эмери усмехнулся, но это прозвучало грустно. «Жаль, что мы не разговаривали, я бы мог обсудить с ней все». Через мгновение он добавил: «И с тобой».
«То же самое», - хрипло сказал Мал, переводя дыхание. «Итак, что ты хотел сказать?»
Он тихонько кашлянул. «Да, не могли бы вы взять с собой моих девочек и покормить их? Мы с Бранном приедем за ними через пару часов».
Мал кивнул. «Ты поговоришь с нами, когда заберешь их?»
«Да».
«Мне тоже нужно еще кое-что тебе сказать», - обратился ко мне Мал.
«Как хочешь», - ответил я, слишком измученный, чтобы сказать ему что-то, кроме «да».
Его темные глаза вернулись к Эмери. «Тогда можно я скажу... в обед?» Он задал этот вопрос так, словно пробирался по минному полю на цыпочках, как будто один неверный шаг мог стоить ему всего. «Это будет много значить».
Эмери кивнул.
Мал слегка наклонил голову влево, указывая на Лидию и ее друзей. «Даже если тебе не понравилась эта идея на городском собрании в прошлом году, это все равно хорошая альтернатива этому».
«Я знаю», - нехотя ответил Эмери. «Я разговаривал с Энн на прошлой неделе».
Брови Мала снова поднялись. «Говорил?»
«Да».
О чем бы они ни говорили, на лице Мала появилось выражение, которого я раньше не видел. Как будто его защита была ослаблена, хотя я и не подозревал, что она была поднята. Как будто до этого момента я не видел его настоящего. Совершенно непринужденный и открытый, Малахи Езич выглядел совершенно другим человеком. Преображение было просто потрясающим.
«Значит, ты не собираешься...»
«Нет, не собираюсь», - мягко признался он. «Мне жаль. Я был таким ослом».
«Ты был там не один», - сказал Мал, быстро кивнув, и его ухмылка превратилась из милой и немного глуповатой в почти ослепительную. «И Джулс была не единственной, кто скучал по тебе».
Эмери наклонил голову, и я понял, что это потому, что его глаза наполнились, и он не хотел плакать.
«Что, черт возьми, я пропустил?» Я обратился к этим двум мужчинам, забыв о собственном расстройстве, наблюдая за тем, как они борются с тем, что, несомненно, похоже на эпическое примирение.
«Древняя история», - сказал Эмери, положив руку мне на щеку, чего оказалось достаточно, чтобы я, как и вся комната, погрузились в тишину, которая похоронила нас всех заживо.
«Хорошо, - неловко промолвил Мал, обращаясь к девочкам, - в этой внезапной оглушительной тишине. «Теперь у нас есть канатная дорога между домиками на деревьях. Хотите посмотреть?»