«Хорошо, - пробормотал он, обхватив рукой мой затылок, и наклонил меня к себе, прижимаясь губами к моим губам. «Я буду храбрым, ты будешь осторожным, и мы сделаем это вместе».
Я поцеловал его, чтобы закрепить это обещание между нами.
«Папа, почему ты целуешь Бранна?»
Глава 16
Мы отвезли девочек и Уинстона домой, потому что разговор предстоял долгий. Я был готов к трудным вопросам и слезам, к тому, что им понадобится время, чтобы привыкнуть к переменам, и, возможно, к гневу. Они могут быть настолько напуганы тем, что случится с ними в школе, последствиями, что захотят вернуть Лидию, а не меня.
Такого исхода я боялся больше всего. Я уже привык к тому, что меня любят. Я не хотел, чтобы это исчезло. Я ужасно боялся, что так и будет.
Мы вчетвером расположились в гостиной: девочки - на диване, мы с Эмери - на журнальном столике напротив них.
«Итак, - начал Эмери, переводя дыхание. «Позвольте мне начать с того, что...»
«Ты поцеловал Бранна», - подсказала ему Оливия.
Он кивнул. «Да. Да, поцеловал».
«Значит ли это, что теперь ты будешь целовать только его, а не Лидию?»
«Ну, в общем, да», - ответил он, искоса поглядывая на младшую. «Именно это и значит».
«Так ты все еще собираешься жениться на Лидии?»
«Нет, не собираюсь».
«А мы будем жить здесь?» спросила Оливия, сложив руки на коленях в ожидании.
«Да, но...»
«А Бранн тоже будет здесь жить?»
«Ну, дорогая, Бранн живет здесь сейчас».
«Она спросила не об этом», - уточнила Эйприл, почти резко, сверля отца взглядом. «Она спросила тебя, будет ли Бранн жить здесь, и она имела в виду, будет ли он жить здесь с нами, а не вернется в Чикаго?»
Он повернулся ко мне. «Вот что вы из этого поняли?»
Я улыбнулся ему, а затем наклонился вперед, чтобы уделить Оливии все свое внимание. «Я бы очень хотел жить здесь с тобой, твоей сестрой, твоим отцом и Уинстоном вечно, если ты не против».
Она мгновенно улыбнулась и, вскочив с дивана, встала, а затем бросилась на меня, как ракета.
Я легко поймал ее, встал и крепко обнял, и от нахлынувшего на меня чувства, что она принадлежит мне, что теперь она и моя дочь, стало трудно дышать.
«Так вы поженитесь?» спросила Эйприл у Эмери.
«Да».
«И Бранн будет спать с тобой в одной постели, как мама?»
«Да, будет».
Она на мгновение замолчала. «И мы сможем продолжать называть его Бранном?»
«Вы можете называть его как угодно, только не чувак, не придурок и не... вы меня понимаете», - сообщил он ей, будучи таким же серьезным, как и она.
«Он нас усыновит?»
«Почему ты об этом спрашиваешь?»
«Потому что я слушал, когда ты разговаривала с адвокатом, и ты сделала так, что Лидия не смогла бы нас усыновить. А Бранну ты позволишь?»
Он тихонько кашлянул. «Я бы очень хотел, чтобы Бранн усыновил тебя и стал твоим законным опекуном, как и я».
Она кивнула. «Я бы тоже этого хотела».
«Я тоже», - сказала Оливия, положив руки мне на лицо и пристально глядя на меня. «Ты хочешь быть моим законным опекуном?»
Я быстро кивнул, голос пропал.
«Бранн тоже этого хочет», - авторитетно заявила она, говоря за меня.
«Мы все еще можем сыграть свадьбу?» спросила Эйприл у своего отца.
«Я бы хотел этого».
«Но только на заднем дворе, может быть, и только мы... и мама».
Эмери вздохнул. «Мама?»
Эйприл кивнула. «Я думаю, Бранн был прав, когда сказал, что часть ее все еще здесь, во мне, Олли и тебе, и я думаю, ей понравится, если вы поженитесь, потому что я думаю, ей понравится Бранн».
Мои глаза заполнились слезами, но Оливия вытерла их и сказала, чтобы я не плакал, а затем снова обняла меня.
Эмери наклонился навстречу поднявшейся с дивана Эйприл, и обнял ее так крепко, что она издала звук, будто он выжал из нее весь воздух, а потом начала смеяться.
Спустя долгие мгновения я передал ему Оливию и опустился перед Эйприл.
«Сначала я тебе не понравился».
«Только в самом начале», - поправила она меня, скользнув рукой по моему плечу. «Но это быстро прошло».
«Прошло. Ты права».
Она изучала мое лицо, что-то проверяя.
«Эйприл, милая, я...»
«Я люблю тебя, Бранн», - сказала она, прижимаясь ко мне и обнимая меня за шею. «Я собиралась очень расстроиться, когда ты уедешь, так что это гораздо лучше. А у папы на кровати очень теплые одеяла, лучше, чем в твоей комнате, так что тебе понравится спать с папой».
В этом я не сомневался.
«И я думаю, мне стоит поехать с тобой в Чикаго, когда ты поедешь за своими вещами, чтобы ты не заблудился по дороге домой».
«Я думаю, это отличная идея». Я вздохнул, крепко сжав ее.
«Бранн, я не могу дышать».
Я немного отпустил ее.
«Лиам слышал, как его папа разговаривал с кем-то по телефону, и они сказали, что Бранн станет новым шерифом. Это правда?»
Мы все уставились на Эйприл.
«Ну? Это правда?»
Сдерживаясь, я ответил: «Возможно».
«Надеюсь, что да. Это было бы потрясающе», - взволнованно сказала Эйприл.
«Это было бы так круто!» пискнула Оливия.
«Простите?» обратился Эмери к своей дочери. «Что ты только что сказала?»
«О боже, папа, я занимаюсь карате, а шериф - один из моих родителей!» Она злобно захихикала, и я, например, даже не представлял, что она может издавать такие звуки - это было немного страшно.
Я обменялся быстрым взглядом с Эмери, который прочистил горло. «Ребята, а вы не боитесь, что Бранн может пострадать? В смысле, что если кто-то выстрелит в него?»
Оливия искоса взглянула на отца. «В Урсе?»
Даже шестилетний ребенок знал, что волноваться не о чем. Да, знаменитые последние слова и все такое прочее, и мы все слышали о людях, которые возвращались из самых страшных мест в мире только для того, чтобы быть убитыми в пяти кварталах от дома. Но это было не то. Сонный горный городок в Монтане - это место, где нужно быть осторожным, но не параноиком.
«Кроме того, папа, - успокаивала его Эйприл, глядя на него с сочувствием, - Бранн - отставной морской котик. Не знаю, известно ли тебе, что это такое, но я схожу за ноутбуком и покажу тебе».
Я потерял дар речи, потому что она была очень серьезной.
Оливия бежала за сестрой, задавая ей вопрос за вопросом о том, что такое «морской котик», что она пропустила и почему никто никогда ничего ей не рассказывал!
Эмери пошел за девочками, пообещав, что скоро вернется. Тихий стук в дверь не позволил мне последовать за ним.
Открыв ее, я лишь немного удивился, увидев Хака Райли.
«Вот это да!» - сказал я, безумно обрадовавшись его появлению, и приветственно поднял руки. «Рад тебя видеть, брат».
Он ничего не сказал, просто подошел ко мне и обнял так крепко, как не обнимал уже давно. Я мгновенно забеспокоился. Когда он наклонился и прижал меня к себе, я с ужасом представлял, что он мог натворить.
«Ты употреблял?» быстро спросил я, надеясь, что ответ будет отрицательным. В прошлом, когда он отвечал «да», это было началом реабилитационного процесса, который я должен был пройти, чтобы снова помочь ему. В этот раз все будет по-другому, потому что теперь, если ответ будет утвердительным, мне придется отправить его обратно в Феникс. Я не мог допустить, чтобы рядом с моими детьми находился наркоман.
«Нет», - сказал он, его голос сорвался. «Я сел на самолет, чтобы приехать к тебе».
«Слава Богу!» Я чуть не застонал от облегчения, крепче прижался к нему, вливая в него часть своей силы, так довольный тем, что он сделал такой выбор.
«Бранн?» нерешительно произнес Эмери.
Мы оба повернулись к нему, и я увидел, как Эмери сдулся, взглянув на Хака. Если бы я был на его месте, если бы роли поменялись местами, я бы чувствовал то же самое, так что я его понимал. В сущности, он смотрел на идеальный образец мужского тела, и видеть Хака рядом со мной, вероятно, не доставляло ему удовольствия. Наш роман длился всего минуту, и вот Хак во всей своей растрепанной красе.
«Хей, Эм», - мягко поприветствовал я его. «Познакомься с моим приятелем».
Эмери поднял голову и из подавленного превратился в уверенного, харизматичного человека - он поспешил через всю комнату, чтобы взять руку, которую протягивал ему Хак.
Еще интереснее то, что как только Эмери оказался достаточно близко, чтобы видеть лицо и глаза Хака, его собственные брови нахмурились от беспокойства.