– Некогда было, тренер, деньги срочно нужны, – уйбуй развёл руками и умильно заглянул разозлённому шасу в лицо. – Да ты не волнуйся, тренер, мы всё хорошо сделали. Трак в отстойнике стоял, водила уснул, мы, значит, документы вытащили, а водиле «пыльцой Морфея» дунули. Он, адназначна, и не проснулся ещё!
– А что за груз?
– Компьютерные телевизоры. Новые. Сплющенные.
– Телевизоры… – Урбек жестом велел открыть фургон и придирчиво оглядел коробки с плоскими мониторами. – «Пыльцой» дунули…
Товар был хорошим. Кумар сразу понял, кому продаст добычу и сколько на этом заработает, но брезгливое выражение с лица не снял – предстояло разводить дикарей.
– Горячий товар, Булыжник, ох, горячий, – сокрушённо произнёс шас.
– А тебе чо, другой привозят? – возмутился уйбуй. – Ты же барыга, тренер!
– Так одно дело машину с мясом по ресторанам раскидать, и совсем другое – высокотехнологичную продукцию. Соображаешь? – Урбек демонстративно постучал пальцем по лбу. – У каждого монитора свой уникальный номер, ты его в сеть включишь, а через два часа к тебе человская полиция заявится. Чисто на разборку. Эх… Горячий у тебя товар, Булыжник.
– Ты мне мозги не пудри. – Уйбуй приложился к фляге с виски. – Не на такого напал, тренер. У Кувалды, вона, адназначна ворованный компьютер стоит, а к нему человская полиция не ходит!
– Это потому, что фюрерский компьютер ребята из «Тиградком» наладили, – снисходительно объяснил Кумар. – И монитор у него старый, а не плоский. Понял?
– Не плоский? – Булыжник наморщил лоб, вспоминая, какой монитор украшал кабинет одноглазого фюрера, вспомнил и горестно почесал где-то под банданой. – А чо тогда теперь делать, тренер?
– Десять процентов сразу заплачу, – щедро пообещал Урбек. – А за остальным приходи потом. Недели через две. Будет тебе ещё десять процентов.
– Совесть у тебя есть?! – возмутился Дурич.
– А у тебя?
– У меня адназначна есть! – твёрдо ответил Булыжник, хотя о том, что такое совесть, только догадывался. Это крылатое выражение Красные Шапки частенько применяли во время торговли с шасами, и иногда с его помощью удавалось добиться приемлемых условий. Но на этот раз волшебное слово не сработало.
– Если ты такой совестливый, иди и верни свои сплющенные телевизоры водителю, – с иезуитской ухмылкой предложил шас.
– Половину цены заплати!
– Так я, может, эти мониторы вообще не продам! А разорюсь – к кому ты в следующий раз придёшь?
– Ты разоришься, как же…
Урбек помолчал.
– Ладно, четверть дам.
– Сорок процентов! И все деньги сейчас!
Необъяснимая горячность уйбуя – обычно Красные Шапки вели себя спокойнее – наконец привлекла внимание шаса. Кумар сделал глоток кофе, удивлённо посмотрел на Булыжника и осведомился:
– Ты, случайно, молоко утром не пил?
– Не пил, – огрызнулся уйбуй. И вновь заныл: – Ну хотя бы тридцать пять процентов, тренер, а? И сразу! Нам бабки адназначна нужны.
– Должен кому? – участливо поинтересовался шас.
– Да не… – Булыжник махнул рукой. – Выборы у нас.
Урбек, который как раз собирался сделать очередной глоток кофе, поперхнулся, а откашлявшись, спросил:
– Чего?!
– Говорю тебе – выборы!
– И кого выбираете?
– Кувалду. Великого фюрера то есть. Эх!
Булыжник присел на ближайший ящик, вытащил из кармана флягу и за несколько больших глотков доходчиво обрисовал скупщику краденого сложившуюся в семье политическую обстановку.
– Напильник, сука, от меня про выборы услышал и адназначна завёлся. Гниличи по Форту скачут, как трезвые, и орут, что будет новый великий фюрер. Шибзичи, понятно дело, за одноглазого встали, да только куда им супротив Гниличей? Гниличей ведь больше. Ну и мы подумали: на кой ляд нам Напильник? Фюрер свой должен быть. Решили пока меня выбрать, но… – Уйбуй доверительно склонился к шасу. – Неспокойно у нас в клане, тренер. Чую, хочет Грелка подсидеть меня, блин. Единства адназначна нет, а Гниличи…
– В целом понятно, – перебил дикаря Урбек. – То есть все деньги, которые я тебе заплачу за мониторы, ты потратишь на выборы?
– Угу, – подтвердил Булыжник. – Оружия надо купить, а то в арсенале Шибзичи засели. Потом речь написать надо, чтобы наши Грелку не выбрали. Программу придумать, листовки…
– Деньги надо тратить с умом, – поучительно заметил шас. – Вложишься ты в свои листовки, а через час Грелка тебе нож в спину – и что? Плакали твои сбережения, как снег под солнцем.
– Если нож в спину, то мне деньги до лампочки станут, – философски ответил Булыжник. – Пусть плачут.