Каждый год, начиная с 1967-го, Эрих Фромм жил в Локарно, Швейцария, с апреля по сентябрь, до тех пор, пока не сменил окончательно местожительство с Мехико на Тичино в Швейцарии в 1974 году. Вскоре были установлены контакты с итальянской прессой. Предлагаемый текст был написан Фроммом для «Коррьере делла Сера», вечерней миланской газеты, в которой он был опубликован в январе 1972 года. Данный текст воспроизводит англоязычную рукопись Фромма.
В современном обществе так много вещей, которые мне не нравятся, что трудно решить, с какой именно жалобы начать. Впрочем, это не имеет значения, потому что совершенно ясно: все те вещи, которые мне не нравятся, – это просто различные грани структуры современного промышленного общества, и все они произрастают из одного и того же корня: структуры индустриального общества, как в его капиталистической, так и в советской формах.
Первое, о чем я хотел бы сказать: мне не нравится, что все вещи и почти все люди выставлены на продажу. Не только предметы потребления и услуги, но идеи, произведения искусства, книги, личности, убеждения, чувства, улыбки – все превращено в товар. То же можно сказать о человеке в целом, со всеми его способностями и возможностями.
Отсюда следует кое-что еще: доверять можно все меньшему и меньшему количеству людей. Это не обязательно подразумевает нечестность в бизнесе или ненадежность в личных отношениях; речь идет о более глубоких вещах. Если человек выставлен на продажу, будет ли он завтра таким же, как сегодня? Откуда мне знать, тот ли он, на кого можно положиться? Да, он не убьет и не ограбит меня… Это, конечно, обнадеживает, но такое доверие не очень много значит.
Это, конечно, другой способ сказать, что все меньше людей обладают убеждениями. Под убеждением я понимаю мнение, коренящееся в характере человека, в целостности его личности, которое мотивирует его действия. Я не имею в виду просто центральную идею, которая может легко измениться.
Следующий пункт тесно связан с предыдущим. Старшее поколение имеет тенденцию проявлять характер, в значительной степени сформированный традиционными паттернами и потребностью в успешной адаптации. Многие представители молодого поколения, похоже, вообще не имеют характера. Я не хочу сказать, что они нечестны; напротив, одна из самых приятных вещей в современном мире – честность огромной части молодого поколения. Я имею в виду другое: они живут – эмоционально и интеллектуально – в нищете. Любую потребность они удовлетворяют немедленно, им не хватает терпения учиться, они плохо переносят фрустрацию, лишены собственного центра и чувства идентичности. От этого они страдают и подвергают сомнению себя, свою идентичность, смысл жизни.
Некоторые психологи возводят отсутствие идентичности в добродетель. Они говорят, что молодые люди обладают «характером Протея»[26], стремясь ко всему, ничем не связанные. Однако это просто поэтический способ говорить об отсутствии самости, «человеческом конструировании» по Б. Ф. Скиннеру[27], согласно которому человек является тем, какие условные рефлексы у него выработаны.
Мне не нравятся также общая скука и отсутствие радости. Большинство людей скучает, потому что не интересуется тем, что делает, а наша промышленная система не заинтересована в том, чтобы люди интересовались своей работой. Надежда на последующие развлечения [большие, чем имело предыдущее поколение] считается единственной приманкой, необходимой для того, чтобы компенсировать скучную работу. Однако свободное время и время развлечений уныло. Оно так же управляется индустрией развлечений, как время работы – промышленным предприятием. Люди ищут удовольствий и возбуждения, а не радости; власти и собственности, а не роста. Они хотят иметь много, потреблять много, вместо того чтобы много представлять собой.
Людей больше привлекает все мертвое и механическое, а не жизнь и жизненные процессы. Я называю это тяготение к неживому вслед за Мигелем де Унамуно[28] «некрофилией», а влечение ко всему живому – «биофилией». Несмотря на тот упор, который делается на удовольствиях, наше общество производит все больше и больше некрофилии и все меньше и меньше – любви к жизни. Все это ведет к великой скуке, которая лишь поверхностно компенсируется постоянно меняющимися стимулами. Чем меньше эти стимулы вызывают поистине живого и активного интереса, тем чаще их требуется менять, поскольку часто повторяющиеся «плоские» стимулы скоро делаются монотонными – это биологически заданный факт.
26
Протей – в древнегреческой мифологии сын Посейдона, мог принимать различные облики; сравнение с Протеем символизирует изменчивость, непостоянство (в данном контексте характера).
27
Беррес Фредерик Скиннер (1904–1990) – американский психолог, рассматривавший в поведении роль не только цепочки «стимул – реакция», но и сознания.
28
Мигель де Унамуно (1864–1936) – испанский философ, писатель, общественный деятель