Придя на берег и расположившись, я решила искупнуться, пока Макс мирно спал, посапывая в корзинке. Раздевшись, я сразу же нырнула. Не люблю медленно входить в воду, особенно когда вода прохладная. Лучше уж сразу. Так быстрее привыкаешь к прохладе. Вынырнув довольно далеко от берега, я быстро поплыла, чтобы согреться, потом долго лежала на воде, отдыхая и мечтая, глядя в зеленое небо. Как все-таки здорово, что я — Дракон! Мне ужасно нравилось быть им, особенно летать. Да и вообще! Как испугались вчера трэмсов мужчины, а я, слабая девушка, угрохала десятерых огромных зверей и глазом не моргнула. Теперь мне понятно, почему трэмсы боятся Драконов. Интересно, а есть ли существа, которые нас не боятся? Надо будет спросить у Старэса. Все равно он просердится когда-нибудь. И извиниться перед ним тоже надо.
Качаясь на воде, я почувствовала отголосок магии Драконов. Значит, Таурэн вернулся. Сейчас ему Старэс наябедничает, что я смылась. Точно, этот чертов телохранитель притащится сюда, чтобы «охранять», то есть действовать мне на нервы. Из вредности буду купаться весь день, домой не пойду.
«И жратвы ему тоже не дам! Тут на двух Драконов не рассчитано! У меня еда только для трэмса и трэмсовой матери» — мстительно подумала я.
На душе сразу полегчало. А вот интересно, как же это Старэс позволил мне одной прохлаждаться на озере? Таурэна-то нет, а я здесь одна. Кстати, идеальный шанс напасть и разделаться со мной. Подумав так, я вздрогнула, перевернулась со спины и настороженно огляделась. Вроде, все чисто. Нет, оружие я конечно с собой взяла, все же не безбашенная, но на воде оружия у меня нет, только собственные руки и ноги. Конечно, я знала, как защититься и убить противника даже в этом случае, но как-то не очень хотелось возникновения ситуации, чтобы применять свои умения. А вообще надо завязывать с экстримом. Кроме шуток, надо быть серьезнее и осторожнее. Грэммер, может и параноик, но ищут меня по-настоящему и явно не для признаний в любви. А для чего? Непонятно. У меня такое чувство, что не хватает всего нескольких кусочков, чтобы сложилась мозаика. Ага, знаю я такую мозаику! И также помню, чем все закончилось. В этот раз даю себе слово не торопиться с выводами, а дать Грэму высказаться и все объяснить. А объяснять ему придется, нутром это чую!
Что-то я замерзла. Пора выходить и подкрепиться. Я быстро поплыла к берегу.
Выходя из воды, я поскользнулась на чем-то скользком и чуть не упала, потеряв опору под разъезжающимися ногами. С трудом удержав равновесие, я наклонила голову, пытаясь разглядеть, благодаря чему я едва не плюхнулась на пятую точку, а когда подняла глаза, то увидела… Грэммера, который стоял на берегу, улыбаясь мне счастливой улыбкой!
И снова, здравствуйте! И снова, во время купания! И снова, я голая!
От неожиданности и растерянности, а также нелепости своего абсолютно голого вида я махнула перед собой рукой, отгоняя видение и, поняв, что все это наяву, и это действительно мой Дракон, все же плюхнулась на эту самую пятую точку. Ноги отказывались мне подчиняться, я так и осталась сидеть в воде. По щекам покатились слезы. Не знаю отчего. От боли, обиды, радости, невысказанной тоски по нему? Не знаю! Только остановить я их не могла.
Грэммер нахмурился, в изумрудных глазах вспыхнула паника, и он ринулся выуживать меня из воды.
Дальше рассказывать? Не надо? Вот и я думаю, что не стоит.
Тем более что, сознание мое мало что сохранило. Когда, знаете ли, правят инстинкты, то сознание и здравый смысл, как правило, молчат.
Последнее, что помню отчетливо: его глаза, потемневшие до черноты, его руки, обнимающие меня, его губы, властно и настойчиво накрывающие мои и его хриплый, севший голос, шепчущий что-то бессвязное. А дальше — туман, сквозь который всполохи страсти, мои крики, его рычание и наши взбесившиеся ауры, переплетшиеся в одну, пульсирующую ярко красным цветом…
Прихожу в себя уже на берегу. Рядом лежащий на животе Грэм, накрывший меня рукой и уткнувшийся лицом в мою шею. Я таю и растворяюсь в собственных ощущениях…
Мой любимый мужчина приподнимается и, нависнув надо мной, пристально смотрит мне в глаза. Я проваливаюсь во все еще слегка темный от затухающей страсти изумруд и тону в нем, находя на дне глаз этого Дракона все, чего бы мне хотелось. Там и любовь, и нежность, и терпение, и готовность отдать всего себя. Увидев в моем взгляде тоже то, что его, видимо, удовлетворило, Грэм лукаво улыбнулся, заставив мое сердце снова зайтись от любви.