Выбрать главу

Из очерка о распространении просвещения мы видим сильное рвение русских к наукам. Правда, науки у нас еще не заняли должного места; легкие сочинения и поэзия господствуют пред нами, но так начинал свою умственную жизнь каждый юный народ, который прежде любит вымыслы, потом гоняется за отборными выражениями и набором слов, не установив еще языка; и наконец, переходит к положительному труду, требующему зрелого ума и терпения в науках. Народ с крепкою силой, пламенною наклонностью к любознательности, удобно все перенимающий и усваивающий, чего не обещает в будущем? Народ наш еще не возмужал; пылкий и стремительный ко всему полезному, он достигнет со временем возможной степени просвещения. И кто знает будущее?

Сохранение народных мыслей в старинных песнях и сказках и уклонение от самобытности

Весьма жаль, что многие из наших с большими способностями литераторов уклонялись от своей народности; заменяли русские выражения иностранными и подражали слепо чужеземному. Старинные народные и нынешние песни убеждают нас, что можно писать без слепого подражания к другим народам. Какая сила и простота чувствований сохранилась во многих наших песнях! Какой в них стройный звук и какая невыразимая приятность в оборотах и мыслях! Потому что все излито из сердца, без вымысла, натяжки и раболепной переимчивости. В них все трогает нас, потому что оно близко к нашим мыслям; потому что все это наше, русское, неподдельное; все проникнуто любовью к родине, отечеству. Народные песни суть драгоценный памятник самобытной поэзии нашей. Это наша слава, без подражания иноземной. Конечно, песни наши не везде стройные, но полные страстей: печаль льется рекою томительных страданий; разочарованная горькая безнадежность омывает слезами грудь, иссушивает сердце, и оно умирает без утешения; любовь или тонет в море сладостных упоений, или погибает без участия к ней. Отвага, молодечество, радость, веселье и забавы воспеваются без хитрых затей, складываются в простоте лепета и высказываются по вдохновению собственного сердца.

Вот для образца несколько песен древнейших из XVI в.

Описание умирающего витязя подле огня в дикой степи.

Ах! Как далече, далече в чистом поле, Раскладен там был огонечек малешенек; Подле огничка разослан шелковый ковер, На ковричке лежит добрый молодец, Припекает свои раны кровавые! В головах стоит животворящий крест, По праву руку лежит сабля острая, По леву руку его крепкий лук, А в ногах стоит его добрый конь. Добрый молодец уже кончается, При смерти добрый молодец сокрушается, И сам добру коню наказывает: «Ах ты, конь мой, конь, лошадь добрая! Ты видишь, что я с белым светом разлучаюся И с тобой одним прощаюся: Как умру я, мой добрый конь, Ты зарой мое тело белое Среди поля, среди чистого, — Среди раздольица, среди широкого. Побеги потом во святую Русь, Поклонись моему отцу и матери, Благословенье свези малым детушкам; Да скажи моей молодой вдове, Что женился я на другой жене: Во приданое взял я поле чистое; Свахою была калена стрела, А спать положила пуля мушкетная. Тяжки мне раны палашовые, Тяжче мне раны свинцовые! Все друзья, братья меня оставили, Все товарищи разъехались: Лишь один ты, мой добрый конь, Ты служишь мне верно до смерти И ты видишь, мой добрый конь, Что удалой добрый молодец кончается».

Убитый воин, коему постелью служит камыш, изголовьем ракитовый куст, а тело его орошается слезами матери, сестры и молодой жены:

Ах ты, поле мое, поле чистое, Ты, раздолье мое широкое! Ах ты всем, поле, изукрашено, И ты травушкой и муравушкой, Ты цветочками василечками; Ты одним, поле, обесчещено: Посреди тебя, поля чистого, Вырастал туг част ракитов куст, Что на кусточке, на ракитовом, Как сидит тут млад сизый орел, В когтях держит черна ворона, Он точит кровь на сыру землю. Как под кустиком, под ракитовым, Что лежит убит добрый молодец, Избит, изранен и исколон весь. Что не ласточки, не касаточки, Круг тепла гнезда увиваются, — Увивается тут родная матушка: Она плачет, как река льется, А родна сестра плачет, как ручей течет; Молода жена плачет, что роса падет: Красно солнышко взойдет, росу высушит.