На столе стоял давно остывший почти не тронутый кофе. Дин сидел спиной к входу, неподвижно склонившись над ним, словно восковая фигура из Тюссо, и думал о чём-то.
— Дин… — позвал его тихий неуверенный голос. Никакой реакции.
— Дин. — чуть громче и настойчивее. Но снова мимо. Винчестер настолько погрузился в себя, что не замечал того, что происходило вокруг.
Звавший его не выдержал, подошёл и осторожно коснулся плеча. Дин вздрогнул, обернулся, вдохнув, чтобы что-то сказать, но от неожиданности слова застряли в горле, и оба замерли, глядя друг в другу в глаза.
***
Бен проснулся от жары. Глаза не желали открываться, всё тело ломило, будто он спал целые сутки, причём в одном положении. Голова — квадратная. Скинув с себя одеяло, парень полежал ещё пару минут, пытаясь сообразить, что происходит. Очевидно, он проснулся среди ночи, потому что из окна не падал свет, но что-то в окружающей обстановке тревожило. Он смотрел вверх, ища глазами знакомую трещинку в краске, но не находил её, да и сам потолок был будто выше. Оглянувшись на стены, Брейден, наконец, понял, что не так: он не дома. Он спит в кровати Дина Винчестера (кстати, как он на ней оказался?). А так надеялся, что всё произошедшее — просто дурной сон…
Встав и потянувшись, Бен направился к закрытой теперь двери и приник к ней ухом. Вроде бы тихо. Значит, самое страшное уже закончилось, только вопрос: в чью пользу? Выходить пока, наверное, не стоит, поэтому парень включил свет и решил впервые по-настоящему осмотреть комнату.
На письменном столе лежала в основном груда бумаг и книг: какие-то данные, фотографии, списки, карты, сканы страниц на неизвестном и очень забавно выглядящем языке с пометками, книги с ужасающими своей непонятностью названиями. «Информация по охоте» — подумал Бен. В ящиках тоже не было ничего интересного, кроме, пожалуй, одного старого толстого блокнота, практически полностью исписанного от руки. В него были вложены куча листочков, читать которые Бен не стал, и несколько фотографий, изображающих молодого мужчину с двумя мальчиками или семейную пару с детьми возле дома с большим деревом. Счастливые, улыбающиеся. На обороте было написано: «Винчестеры. Джон, Мэри, Дин и маленький Сэмми». Ничего себе! Текст блокнота напоминал личный дневник, поэтому Брейден сложил всё, как было, и убрал обратно в стол. Внимание парня неизбежно привлекла коллекция оружия, развешанная и расставленная по стене, и Бен, раскрыв рот, несколько минут разглядывал это богатство. Не то, чтобы он был фанатом, но любопытство всегда брало верх. В остальной комнате не было ничего примечательного: те же горы бумаг, рыться в которых не было смысла, несколько старых фото Дина, Сэма и ещё каких-то людей. Самая обычная спальня самого обычного человека, образ которого никак не вяжется с тем кровожадным демоном, виденным Беном ранее.
И надежда на счастливую развязку воскресла с новой силой внутри парня, воодушевила его на новую вылазку из своего укрытия.
***
В коридоре было тихо. Для начала Бен решил проверить ту страшную комнату, номер которой навсегда отпечатался в его памяти. С трясущимися поджилками подкрался он к 7B и приоткрыл небольшую щёлку в двери. За ней было темно и, кажется, пусто. Ряды книжных полок безразлично стояли, освещённые тусклым лучом света, падающим из коридора. Но венцом всего у дальней стены возвышался одинокий стул, верёвка и наручники валялись грудой на полу рядом. Ни старшего, ни младшего Винчестеров не было.
Бен хотел уже было от греха подальше вернуться в комнату Дина и подождать Сэма с новостями там, но передумал. Если Дин победил брата, то в комнате от него не спрячешься, а если Сэм — то ничего страшного не случится. Поэтому, взяв себя в руки, Брейден пошёл по коридорам Бункера в поисках хоть одной живой души.
Через некоторое время он набрёл на кухню. За столом спиной к нему сидел Дин, замерев, как статуя. Затаился? Задумался? Как тут определишь…
— Дин… — неожиданно для самого себя окликнул Бен. То ли прозвучало это слишком тихо, то ли слишком жалко, но мужчина никак не отреагировал.
— Дин. — произнёс Брейден чуть громче. Никакого эффекта. Он что, уснул?
Пришлось набраться смелости и подойти к нему. Осторожно и мягко Бен коснулся плеча Винчестера. Тот вздрогнул, будто его током прошибло, и резко обернулся. Он, видимо, хотел что-то сказать, но не смог. Так и замер, молча глядя Брейдену в глаза.
Дамы и господа, момент истины.
========== Глава последняя, в которой наступает время для точек над «i» ==========
вторник, 21 октября 2014 года
Лебанон, Канзас
Ситуация перешла в разряд, мягко говоря, неловкой, и каждый понимал, что нужно что-то сказать, только не знал, что. Слов было так много, что выбрать из них нужные не представлялось возможным. Каждый из них мечтал об этой встрече, и каждый мысленно репетировал грандиозную речь по этому случаю, но стоило судьбе столкнуть их снова в реальной жизни, как стало ясно: ни один из них на самом деле даже близко не был готов.
— Я полагаю, нам нужно поговорить… — прервал наконец, молчание Дин. — Присядь, так будет проще. — и он указал на место за столом напротив себя. Бен послушно сел. Животный страх перед Винчестером куда-то улетучился, оставив после себя только обиду, горечь и ноющую боль в груди. Немного подумав, Дин продолжил:
— Бен, я должен извиниться перед тобой. За то, что наговорил сегодня… Ты должен знать: я никогда не желал тебе зла, и не желаю. Бен.
Парень сидел за столом, поникнув от невесёлых мыслей и воспоминаний и еле заметно качая головой.
— Что-то не очень похоже… — срывающимся голосом полупрошептал он в ответ. — Знаешь, я понимаю, что ты был демоном, что те угрозы про кожу и Сэма были фактически сказаны не тобой. То есть другим тобой. Но… Когда я ехал сюда, я… — нервный вздох — я просто…мне так хотелось… Это всё равно очень обидно. И вряд ли я когда-то смогу забыть, как ты смотрел на меня. Особенно учитывая, что у меня нет старых воспоминаний, как у тебя, только сегодняшние.
Бен помедлил. Дин смотрел на него с болью в глазах и молчал.
— Но это ничего. Пока я сидел сейчас в комнате, подумал: может быть, он не такой плохой на самом деле. Может быть, в тот забытый год он относился ко мне, как к Сэму. Как к своей семье. Может быть, у меня всё-таки был папа… Зачем ты поступил со мной так?! Ты хоть представляешь, как это ужасно: иметь кого-то в жизни, а потом не просто потерять, а забыть его!
По щекам градом катились слёзы. Голос дрожал и срывался, Дыхание перехватывало. Бену хотелось кричать, ругать, обзывать Винчестера последними словами, хотелось ударить его так же больно, но он не мог.
— Дин, я готов забыть всё, что случилось сегодня, простить всё, что угодно, только давай вернём всё, как было. Пожалуйста… — Дин не выдержал. Он встал со своего места, обошёл стол и обнял Брейдена.
— Мне так жаль, Бен… Прости меня.
Так они простояли пару минут. Дин крепко стиснул парня в своих объятьях, дав ему возможность выплеснуть своё горе. Наконец, Бен успокоился и отстранился от Винчестера.
— Бен, давай поговорим. Я отвечу на все вопросы, и, может быть, ты поймёшь, почему я так поступил. Идёт? — получив кивок в ответ, Дин вернулся обратно к остывшему кофе и продолжил — Как ты уже заметил, наша с Сэмом жизнь — это, как русские* горки, сплошные взлёты и падения, но в более масштабном и смертельном варианте. Мы движемся слишком быстро, и часто на резких поворотах всех, кто разделяет этот путь с нами, да и нас тоже, выбрасывает за борт, потому что ремни безопасности не предусмотрены… Мы будто прокляты. Все, кто когда-либо был частью нашей жизни, — мертвы. Или умерли и воскресли. Все, Бен. Моя мама умерла, защищая Сэмми от Желтоглазого, хотя сама же накликала эту беду, много лет назад, спасая отца. Отец умер, обменяв свою жизнь на мою. Я умер, обменяв свою жизнь на жизнь Сэма. Сэм умер, пытаясь предотвратить апокалипсис. Бобби, друг семьи, фактический бывший нам вторым отцом, погиб во время охоты на одного большого босса. Наш дедушка со стороны отца, перепрыгнув из своего времени в наше, умер у меня на руках, спасая нас. Дедушка и бабушка по маме погибли от рук Азазеля, дедушка воскрес, но снова погиб, уже по вине одного из монстров. Все наши родственники, даже дальние, все друзья… Все до единого. Это очень-очень длинный список. Мне не хватит дня, чтобы перечислить всех.