Волны, вернее, быстрая, легкая зыбь то поднимала Амбер, то бросала вниз. Чудо лишило ее последних сил, она лишь вздыхала в такт нарастающим волнам, и наконец их поток затих. Амбер открыла глаза и увидела, что ее супермодное золотое платье превратилось в бесформенную кучу под коленями Финна.
Он, пытаясь сдерживать себя, хрипло, тяжело дышал, постепенно замедляя темп движений.
Почему-то она почувствовала себя униженной, даже более униженной, чем во время недавнего злого спора. Амбер обрадовалась, когда все закончилось, и поспешно надела спущенные трусики.
— У тебя лицо порозовело, — сказал он, натягивая джинсы.
— А твое белое, как снег...
— Конечно. Кто из нас больше старался? — поддразнил он.
— Финн! Ты отвратителен!
Финн взял ее руку и очень нежно поцеловал ладошку.
— Я вовсе не отвратительный, дорогая, — шепнул он. — Может быть, немного простоват.
— Платье погублено, — она взглянула на сбившуюся в комок золотистую ткань.
— Его еще можно привести в порядок, — беспечно сказал Финн и нахмурился. — Странный наряд для будней. Разве мы кого-то ждем?
Амбер поджала губы.
— Не думаю, — сухо ответила она. — А если кто и придет, разве мы не встретим его во всеоружии?
Он улыбнулся.
— Не рискую комментировать, иначе меня снова назовут отвратительным!
Амбер рассмеялась и потянулась за платьем.
— Как ты думаешь, мы сегодня поужинаем или нет?
Финн бросил взгляд на тарелки, оставленные на столе. Цыплята в них давно остыли.
— Наверное, ты ужасно обидишься, но сейчас я даже смотреть не могу на эту вкуснятину.
— Поел на работе?
Он со вкусом зевнул.
— Устал. Давай возьмем вино, жареную картошку и пойдем в постель смотреть телевизор?
Звучало заманчиво. Уже целую вечность они не бездельничали наверху, в своей спальне! Хотя это так просто и так здорово!
— Отличная идея, — повеселела Амбер. — Приму душ и составлю тебе компанию.
Изумрудные глаза сверкнули.
— Я тоже могу составить тебе компанию, — многообещающе шепнул он. — В душе.
Но Амбер покачала головой. Упражнения на ковре вымотали ее, к тому же Финн гораздо больше нуждался в отдыхе, чем в любви.
— Марш в постель, — тихо сказала она.
— Ага, снова синдром обручального кольца. Понимаю, отныне мы будем предаваться любви один раз за вечер. — Он разочарованно встряхнул темной взъерошенной головой, но изумрудные глаза улыбались.
Просто поджарить картошку? Ну уж нет, в ней слишком сильна хозяйка. Амбер добавила к хрустящей картошке сэндвичи с сыром, тарелку свежей брусники, густой, жирный йогурт из козлиного молока. «Это придаст Финну силы», — с удовольствием подумала она, заходя в спальню с мокрыми после душа волосами и подносом в руках.
Финн заснул, как и она недавно.
Стараясь не разбудить его, Амбер поставила поднос как можно тише. Но Финн все-таки проснулся, взмахнув темными ресницами. И сонно посмотрел на нее.
— Привет, — улыбнулся он.
— Привет, — улыбнулась она в ответ. — Спи, если хочешь. Хотя... — Амбер замолчала, потому что не хотела уподобляться его матери. Или сестре. Филомена была для него скорее матерью, чем сестрой.
— Хотя что? — спросил он.
— Финн, нужно больше есть. Твоя голодовка к добру не приведет!
Он, зевнув, сел. И протянул ей бокал.
— Как поживает Урсула? — поинтересовался он, попробовав вино.
Амбер непонимающе посмотрела на него.
— Урсула?
Финн сверкнул глазами.
— Да, Урсула. Твоя сестра, — язвительно подчеркнул он. — Вы виделись с ней днем, припоминаешь? Пили шампанское. Так как она поживает?
«Расскажи ему, — умолял Амбер внутренний голос. — Расскажи о журналистах, и дело с концом».
«Завтра», — решила она.
— Потихоньку, — сдавленно ответила Амбер и залпом опустошила бокал.
ГЛАВА ТРЕТЬЯФинн как черная молния влетел в офис, заполненный топ-моделями и пестрыми бумажными гирляндами. Как некий ангел возмездия с черными крыльями, он подбежал к столу Амбер, помахав журналом прямо перед ее носом.
— Черт возьми, Амбер, что все это значит? — рявкнул он. Она и не представляла, что Финн способен так разозлиться.
Сейчас на ее бедную голову свалятся все проклятия в мире... и все кары небесные заодно. Но она заслужила это, надо было сразу рассказать ему правду.
— Финн... — примирительно начала она.
— Что — Финн! — гаркнул Финн так, будто услышал нецензурное словечко. — Я хочу понять, почему ты решила разболтать наши секреты этим клейким... — он презрительно скривил губы, махнув рукой на яркие фотографии, — пустомелям, — фыркнул он. — И хочу понять это немедленно!