— Что вы говорите? Опасно? — Журналиста явно заинтересовала последняя фраза Амбер.
— В мире, где я выросла, шестнадцатилетние девочки беременели, а потом их бросали. Заработки были редкими, а мужчины — временными. Появлялись. Исчезали. Если у тебя симпатичная мордашка, приходилось постоянно посылать их подальше. А уж если выделяешься своей красотой — тут просто караул!
Амбер быстро научилась маскироваться под дурнушку. Волосы туго затянуты в пучок. Никакой косметики. Одежда, которая скрывает, а не подчеркивает фигуру. Сверстницы Амбер затягивались в узкие-преузкие джинсы и облегающие топы, она же предпочитала платья, больше подходившие для родильного дома. Урсула, ее сестра, выбрала иной метод маскировки: она просто растолстела.
— И, в конце концов, вам надоело бороться с мужским вниманием? — насмешливо поинтересовался Поль.
Амбер рассмеялась.
— Ну уж нет. Я не подпускала мужчин на пушечный выстрел, так что обходилось без борьбы. Просто я знала: где-то есть лучшая жизнь. Другая жизнь. Наша убогая квартира была слишком тесна для нас троих: мамы, сестры и меня. И, как только мне исполнилось шестнадцать, я ушла. Поль кивнул.
— Вы получили специальность?
Амбер тряхнула головой.
— Шутите! В школе, куда я ходила, даже экзаменов не было. — Она усмехнулась. — Случалось, ученики заканчивали учебу на улице, а то и в колонии для несовершеннолетних!
Поль заглянул в блокнот.
— Но вы пришли в агентство «Аллюр», когда вам было около двадцати лет?
— Да.
— Чем же занималась шестнадцатилетняя девушка без профессии?
— Нашла работу. В гостиницах. Там всегда есть работа. Я служила горничной, сидела в регистрации. Потом работала барменшей и официанткой. Платили паршиво, но на комнату в центре Лондона вполне хватало.
— Умная девочка. — Журналист подлил шампанское в ее бокал. — И, конечно, вы часто гуляли по Сити?
— Старалась. Я осмотрела все, что могла себе позволить. Например, изучила художественные галереи и музеи как свои пять пальцев.
— Ах, что за восхитительное время, — саркастически пробормотал журналист.
— Да, прекрасное время, — парировала Амбер. — Еще я начала читать запоем. Книги помогали восполнить пробелы в образовании.
— А потом?
Амбер пожала плечами.
— Многие говорили, что я красивая...
— Это создавало проблемы?
Она качнула головой.
— Нет... Я с детства знала, что такое истинные проблемы. Правильные черты лица никакая не проблема! Но в конце концов я задумалась о преимуществах и недостатках своей внешности. Особенно после того, как эйфория самостоятельной жизни прошла. Часы в отеле текли долго и нудно, а моя маленькая комнатушка все больше напоминала тюрьму. — А как липли к ней эти несносные мужчины! Богатые, лощеные бизнесмены, в номерах которых Амбер убиралась, были уверены, что их жирные животы и толстые кошельки — предел мечтаний для молоденькой девушки, капитал которой составляли лишь привлекательная внешность и природный ум.
В комнате слышалось только жужжание магнитофона. Гипнотизирующий звук.
— Продолжайте, — тихо напомнил Поль.
Как, оказывается, легко рассказывать правду о своей жизни. Амбер прищурила темно-голубые глаза, собираясь с мыслями. И вздрогнула, вспомнив, как один толстый директор компании предлагал стать его любовницей!
— Я задумалась о том, что меня ждет, — медленно начала Амбер. — Единственный неосторожный шаг, и я повторю мамину судьбу: беспросветная жизнь, изнурительный труд. Журналист вновь цинично рассмеялся.
— Итак, кончилось тем, что вы влюбились и подцепили красавчика Финна Фитцджералда?
Амбер покачала головой.
— Вот уж чего не собиралась делать, так это «кидаться» на Финна Фитцджералда. Прежде всего я пришла в агентство «Аллюр»...
— Почему вы выбрали именно «Аллюр»? Увидели фотографию владельца?
— Нет. Я не знала о существовании Финна... просто слышала, что «Аллюр» самое крупное и лучшее агентство в центре Лондона. Я вошла и... и...
— И?..
Она вошла и тут впервые увидела Финна. Как выразить это словами? Оделась она сногсшибательно. По крайней мере, ей так казалось. Для дебюта в модельном агентстве, сказала ей сестра, нужно выглядеть так, чтобы всех поразить.
И Амбер поразила.
Долой надоевший «конский хвост» и свободные костюмы. Янтарно-золотистые волосы, благодаря которым Амбер и получила свое имя[1], вымытые и завитые, были распущены по плечам. Однако главные надежды возлагались на косметику. Амбер одолжила светло-голубые тени, тушь, черную, как крем для ботинок, и цикламеновую помаду с перламутром. К сожалению, некому было сказать ей, что она стала похожа на шута горохового. Сестра понимала в макияже еще меньше, чем она.