— Я упакую вещи. Подождешь?
— Конечно.
— Можно на время оставить их у тебя?
— Ох, Амбер! Разумеется! И можешь пожить у меня сколько захочешь.
Но Амбер печально покачала головой.
— Нет, вряд ли. Я останусь... пока не выяснится, что с Финном все... пока не узнаю, что с Финном все в порядке.
— А потом? Что ты будешь делать?
Амбер невидящим взглядом оглядела светлые комнаты, в которых жила. Раньше.
— Я не знаю.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯЗа окном утреннее небо засияло роскошной позолотой. Амбер окунула слоеную булочку в кофе с молоком и принялась машинально ее жевать.
Итак, любовь осталась позади. Закончилась. О здоровье Финна она почти ничего не слышала. Правда, Филомена в очень добром письме сообщила, что он «потихоньку поправляется». Получив это письмо, Амбер сразу же уехала на юг Франции, чтобы отдохнуть и успокоиться.
Весной здесь было прохладно, но все же лучше, чем в Лондоне, где воспоминания о пока еще родном человеке оставались слишком острыми и невыносимыми. «Ты склеишь свое разбитое сердце, обязательно, отнесись к этому просто как к этапу развития. Зато потом, перестрадав, будешь гораздо сильнее многих других», — говорили ей.
И Амбер верила. Хотела верить. Должна была верить.
— Мадемуазель.
Амбер подняла глаза. Рядом стоял мсье Жозеф, хозяин отеля «План-дю-Вар», куда она отправилась, узнав, что Финн идет на поправку. Росс Шеридан, шеф Урсулы, рекомендовал ей этот маленький, скромный пансион, расположившийся у самой реки Вар, что на одном из горных склонов вблизи Ниццы. В межсезонье крошечную деревушку План-дю-Вар избрали для отдыха лишь несколько туристов, и мсье Жозеф с семьей приняли Амбер как родную.
За три месяца, проведенные здесь, она получила гораздо больше, чем просто отдых: чтение тихими вечерами и прогулки по восхитительным окрестностям. Кстати говоря, Джексон вернулся в Лондон, как только услышал о болезни Финна. Так что «Аллюр» теперь в его крепких руках и за судьбу агентства можно не беспокоиться. Хотя какое ей дело до «Аллюра»...
— Мадемуазель, — снова вторгся мсье Жозеф в ее раздумья. — Телефон!
— Merci, Monsieur[2]. — Амбер зашла в маленькую гостиную-салон и взяла трубку. — Алло!
— Амбер, это Урсула!
Лоб покрылся холодным потом.
— Что-то с Финном?
— В общем, да.
— Снова обострение?
— Нет. — Сестра помолчала. — Видишь ли, Амбер... я выступаю в роли посредника.
— Не понимаю.
— Финн просил устроить вашу встречу.
— Встречу? Для чего?
— Он отказался... объяснить. Просто он хочет тебя видеть.
— Ха, ха, ха. Не так уж и много он хочет, правда? Почему же сам не позвонил?
В трубке повисла тишина.
— Амбер, как ты себя чувствуешь?
— Прекрасно. — Она вздохнула. — Зачем говорить обо мне? Расскажи лучше о Финне.
— Я его не видела. Он только звонил и просил организовать ваше свидание.
— Гм, опять Финн диктует условия?
— Сказать, что ты ответила «нет»?
— И не думай! Я согласна. Нам надо поговорить.
— Амбер... — взволнованно спросила сестра, — ты его все еще любишь?
— Урсула, я не жертва. Зачем вздыхать о мужчине, который яснее ясного дает понять, что ты для него пустое место?
— Значит, не любишь?
— Я хочу его видеть, это правда. — Амбер понимала, что оставила вопрос сестры без ответа, и не собиралась на него отвечать. Стыдно признаваться в собственной слабости, но Финн ей по-прежнему небезразличен. Потому что ее любовь — настоящая. Истинные чувства не вянут, не улетают вместе с ветром за одну ночь, как осенний листок. Ей нужно время. И силы. — Хорошо, Урсула, я согласна. Рандеву, как понимаю, состоится в Англии?
— Он не сообщил подробностей, просто просил разведать, хочешь ли ты видеть его в принципе.
— Передай, что с радостью буду ждать нашей встречи, — решительно сказала Амбер.
— Хорошо, тогда для тебя есть еще одна приятная новость! Помнишь мамино свадебное платье?
Амбер болезненно сморщилась.
— Да, — тихо ответила она. «Интересно, при чем тут свадебное платье?»
— А помнишь, я рассказывала про девушку, чья мама была модельером по платьям? Холли Лавлейс, у нее еще магазин для новобрачных?
Амбер пыталась отогнать навязчивые образы Финна. Они, словно щупальца, охватывали все ее мысли.
— А... да, — пробормотала она, вспоминая вечер, когда жизнь еще казалась такой прекрасной. Господи, как же давно это было. — Припоминаю. А что?
— Холли собирается в нем венчаться! Ее жених — Люк.
— Э... чудесно, — выдавила из себя Амбер.
— И это не все! Она приглашает нас... тебя и меня, на свою свадьбу! Правда, здорово? Холли выходит замуж за Люка на Пасху.