– Присядем-ка на минуту.
Филип был человеком достаточно чутким, чтобы понять, что Малкольм не случайно уходит от прямого ответа. Он насторожился, охваченный страхом за Мэдди.
– Так что же все-таки случилось с моей женой этой ночью?! – яростно проговорил он.
Малкольм не знал, как сообщить ему тяжелую весть. Поколебавшись немного, он сказал:
– Мы почти уверены, что у Мэдди кровоизлияние в мозг.
– О Боже, только не это! – Филип был сражен. – Этого не может быть. Этого просто не может быть!
– Мне очень жаль, Филип, но все говорит за это. Как только Мэдди привезли сюда, ее осмотрели два опытных нейрохирурга. Я только что разговаривал с ними и…
– Но могут быть и другие мнения! Пусть ее осмотрят другие специалисты, – перебил доктора Филип осипшим голосом.
– Согласен. Я попросил доктора Литмана разыскать Алана Стимпсона. Ты наверняка слышал о нем. Он считается ведущим нейрохирургом Австралии, да и в мире немного найдется равных ему. К счастью, он живет в Сиднее. – Малкольм положил Филипу руку на плечо и успокоительно добавил: – Но нам и вовсе повезло. По счастливой случайности, он оказался сегодня здесь, неподалеку, в Дарлингхорсте. Доктор Литман поймал его в больнице святой Маргариты, как раз когда он собирался возвращаться в город. Он будет здесь с минуты на минуту.
– Спасибо, Малкольм. – Филип немного упокоился. – И извини меня за несдержанность. Я от страха голову потерял.
– Все понятно, не нужно извиняться. Могу представить, каково тебе сейчас.
Раздался стук в дверь, и в кабинет вошел высокий, стройный человек с песочного цвета волосами, веснушчатым лицом и грустными серыми глазами.
Малкольм Хардкасл поднялся.
– Вот это я понимаю – скорость, Алан. Спасибо, что приехали. Позвольте представить вам Филипа Макгилла-Эмори. Филип, это доктор Алан Стимпсон, о котором я только что говорил.
Филип, тоже встав, приветствовал знаменитого хирурга. Они пожали друг другу руки, затем все трое сели.
Алан Стимпсон был человеком решительным и любил сходу брать быка за рога.
– Мистер Эмори, я только что разговаривал с доктором Литманом и сейчас же немедленно осмотрю вашу жену. Только вот что. – Взгляд его стал пристальным. – Я не знал, что она вот-вот родит, более того, у нее двухнедельная задержка. – Он перевел взгляд на Малкольма. – Вы объяснили мистеру Эмори, насколько опасным для ребенка может оказаться сканирование мозга?
– Нет. – Малкольм покачал головой. – Я ждал вас.
– Прошу вас, доктор, объясните толком, что к чему, – обратился к Алану Стимпсону Филип. Тревога его снова стала возрастать. Он сжал руки, чтобы унять дрожь.
– При просвечивании мозга возникает угроза облучения, мистер Эмори. И это может скверно сказаться на ребенке.
Помолчав немного, Филип спросил:
– А такое просвечивание необходимо?
– Только так мы сможем узнать, насколько серьезно поражен мозг.
– Понятно.
– Однако же перед тем, как принять решение, – по-прежнему мягко продолжал доктор Стимпсон, – мне надо как следует осмотреть миссис Эмори. Я посоветуюсь с коллегами, и мы выберем лучший механизм лечения.
– Понятно, – повторил Филип. – Надеюсь, решение будет принято быстро. Насколько я понимаю, фактор времени играет важную роль…
– Естественно. – Алан Стимпсон поднялся. – Прошу извинить.
У двери он обернулся и, взглянув на гинеколога, добавил:
– Имея в виду беременность, мне хотелось бы Малкольм, чтобы вы присутствовали при осмотре и высказали свое мнение.
Малкольм поднялся.
– Ну разумеется, Алан. – Он повернулся к Филипу. – Побудь здесь. И постарайся успокоиться.
– Попробую, – пробормотал Филип, понимая, что это совершенно невозможно. Он уронил голову на руки и погрузился в тяжелое раздумье. Он с трудом приходил в себя от пережитого шока. Он никак не мог поверить, что с его женой стряслось такое несчастье. Ведь еще вчера вечером она так хорошо себя чувствовала.
Ему казалось, что он пребывает в каком-то немыслимом кошмаре, которому нет конца.
Десять минут спустя Филип поднял голову. На пороге стоял Шейн О'Нил. Лицо его выражало беспокойство.
– Я примчался сразу, как только узнал! – воскликнул он. – Меня не было в гостинице, но Барри отыскал меня. Он велел передать, что до Дэзи еще не дозвонился.
– Спасибо, что пришел, – негромко проговорил Филип. Он был рад, что Шейн в такой момент рядом с ним.
– Барри сказал мне, что утром экономка обнаружила Мэдди в бессознательном состоянии. Что случилось, Филип? Что за беда стряслась с ней?
– Врачи считают, что это кровоизлияние в мозг.
– О Боже! – Шейн был потрясен. Не в силах поверить услышанному, он не отводил глаз от Филипа.
– Скорее всего это произошло ночью, – едва слышно добавил Филип.
Шейн сел рядом с ним.
– Но ведь вчера за ужином она выглядела совершенно нормально. Что же стало причиной кровоизлияния, они не говорят?
Филип покачал головой.
– Пока нет. Сейчас ее осматривает доктор Стимпсон. Он один из лучших нейрохирургов в мире. Нам чертовски повезло, что он сейчас не за границей. Больше того, оказался рядом, в больнице святой Маргариты.
– Да, об Алане Стимпсоне мне приходилось слышать, – сказал Шейн. – Послужной список у него внушительный, говорят, он чудеса способен творить. Из того, что мне о нем говорили, можно сделать вывод, что это лучший специалист в своей области.
– Надеюсь, – Филип повернулся к Шейну. – Прямо не знаю, что буду делать, если что-нибудь случится с Мэдди, – дрожащим голосом проговорил он. – Без нее мне жизни нет… – Он отвернулся, чтобы Шейн не увидел, как заблестели от слез его глаза.
– Все будет в порядке, – уверенным тоном заявил Шейн. – Не надо думать о худшем, будем надеяться на лучшее. Так надо, Филип. Ты ни за что не потеряешь ее. Надо повторять и повторять себе это.
– Да… Как хорошо, Шейн, что ты здесь. Без тебя мне было бы труднее.
Шейн кивнул.
Наступило молчание.
Мыслью и сердцем Филип был с женой. Перед его взором стояло лицо Маделины. Когда утром он увидел его, оно было бледным и безжизненным. И рука при прикосновении показалась вялой. Словно жизнь медленно покидала Маделину. Филип с содроганием подумал, что она может уйти от него. Но сразу же отогнал эту мысль.
Время от времени Шейн поглядывал на Филипа. Душою он был с ним, но не говорил ни слова, не желая тревожить друга. Тот пребывал где-то далеко, его красивое лицо было искажено отчаянием, а в голубых, таких же, как у Полы, глазах, застыл страх.
Шейн стал молиться за Маделину.
Немного спустя в комнате появилась Дэзи. Она была бледна, как полотно, и, похоже, совершенно убита горем. Шейн бережно обонял ее за плечи.
– Что там с Мэдди? – едва проговорила она.
– Скорее всего, это кровоизлияние в мозг, – негромко ответил Шейн.
– Не может быть! Филип… – Дэзи села рядом с сыном на стул, с которого только что встал Шейн, и потянулась к Филипу, желая хоть как-то утешить его.
– Ладно, ма, все в порядке, – Филип сжал ее руку. – С Мэдди сейчас врачи… Малкольм Хардкасл, двое здешних, из больницы, и Алан Стимпсон, знаменитый нейрохирург.
– Вот это прекрасно, – сказала Дэзи, довольная, что здесь оказался такой человек. Она немного приободрилась. – Я с ним сталкивалась пару раз по делам Фонда. Он и впрямь номер первый. Лучшего не найти.
– Знаю, ма.
Дэзи перевела взгляд на Шейна, который нервно вышагивал по комнате.
– Барри очень волнуется, – сказала она, – никто из вас ему не позвонил. Свяжись-ка с ним, Шейн, и расскажи, что тут происходит. А он позвонит Джейсону. Тот вчера уехал в Перт.
– Да-да, как же это я забыл сообщить ему? – пробормотал Филип. – Сейчас позвоню ему, а заодно и миссис Орденс. Она, да и остальные слуги тоже страшно волнуются.
– Весьма сожалею, мистер Эмори, – говорил сорок минут спустя доктор Стимпсон, – но не осталось практически никаких сомнений, что у вашей жены кровоизлияние в мозг. Положение очень серьезное.
Филип стоял у окна. При этих словах ноги у него подогнулись, и он едва не свалился на пол. Не в силах сказать ни слова, он тяжело опустился на ближайший стул.