Реклама — единственная сфера, в которой богатый идеями юноша может укрыться от невзгод и зажить относительно свободно и одиноко. Виргилий отослал свое резюме в несколько агентств. Его пригласили на собеседование в «Свенгали Коммюникейшен», и он намучился, доказывая начальнику отдела кадров, что является незаурядным человеком. Тот оценил два факультета и талантливо подделанные дипломы и принял его на должность редактора. Конечно, престижной такую работу не назовешь: сильнее презирали только изготовителей противопехотных мин. Он стал любимой мишенью для шуток. Ему приходилось сносить насмешки тех, кому больше повезло с родителями и потому удалось получить более респектабельную специальность.
Из чувства противоречия и пессимизма он придумал довольно циничное оправдание рекламе. Надо сказать, товарные знаки гораздо долговечнее браков. От них исходит ощущение стабильности и защищенности; это менгиры и пирамиды современности. Если люди не будут верить в брэнды, во что же им тогда верить? В идеи, которые приводят к миллионным жертвам? В любовь, которая забирает все? Лишь потребление дает нам выжить в мире, не знающем ни Бога, ни коллективной ответственности, в мире, где любовь не длится более двух лет.
Агентство «Свенгали» было создано полтора века назад, в эпоху стремительного развития промышленности, предком одной из нынешних директоров (вторым был ее муж). Здание возвели за три года до Революции, прямо напротив только что открывшегося театра Комеди Франсез. После Коммуны деревянную обшивку подновили, однако дух, царивший в здании, подобал скорее Тьеру,[7] чем Луизе Мишель.[8] Около пятидесяти служащих «Свенгали» рассредоточились по трем этажам. Плакаты и фотографии на стенах напоминали о лучших рекламных кампаниях агентства: Тулуз-Лотрек, Муча, Виллар, Феллини, Кассандра, Пьятти.
Для Виргилия «Свенгали» служило коконом. Он любил расхаживать по коридорам, работать в комнате отдыха под урчание кофеварки, слушать, что говорят коллеги, иногда вставлять слово и фразу в чужой разговор. Кабинета ему не полагалось, зато в помещении с названием «Креативный зал» у него был шкафчик. Креатив, прописанный в конкретной комнате, веселил Виргилия. На двери красовалась маленькая табличка «Креативный зал» (похожие висели на дверях туалетов и зала для заседаний). Сама комната была довольно уютной. Можно было писать на большой черной доске, читать, рисовать или спорить.
Несмотря на соблазн относиться к коллегам как к протоплазменным организмам, Виргилий хорошо ладил с ними. Из соображений удобства он пользовался философией Левинаса:[9] лица окружающих отвергают убийство и напоминают о существовании человечества. Он ничего не ждал от коллег, и поэтому ничто не нарушало их мирного соседства.
Виргилий питал нечто вроде уважения к «Свенгали». Оно не относилось к числу тех агентств, где молодежь получала немыслимые деньги, набивала кокаином ноздри и презирала потребителей. Конечно, и здесь никто не спасал людям жизнь: здесь пытались (методом обольщения) убедить публику покупать то, без чего легко можно обойтись.
В агентстве царила приятная атмосфера. Дирекция старалась поддерживать традицию старомодной элегантности. Ни ярких цветов, ни технологических новинок, ни автоматических дверей, ни неона. Столы из красного дерева, кожаные кресла, великолепный старинный паркет — обстановка привела бы в экстаз любого антиквара. Вздумай ты прийти на работу в кроссовках, на тебя посмотрели бы косо; также не поощрялись слишком мощные и яркие машины.
В последнее время Виргилий обдумывал рекламу йогурта — обычного йогурта, который, впрочем, производился самым крупным европейским агропродовольственным концерном и потому должен был, конечно же, обладать какими-то особыми качествами. В голове Виргилия непрестанно мелькали картинки: коровы, поля, молоко, маленькие ложечки.
7
Луи Адольф Тьер (1797–1877) — первый президент французской Третьей республики, член Французской академии, историк.
8
Луиза Мишель (1830–1905) — французская писательница, учительница, анархистка; участница Парижской Коммуны.