О вкусах кричат
Терпеть глупые вопли я научилась ещё на своей первой работе, когда сидела в душной комнатушке оператором. На самом деле помещение было большим, и окна открывались, но из-за количества народа и гула голосов под конец смены казалось, что ты заперт в переполненном подвале.
Но если ворчание и недовольная морда лица меня не трогали, то ремарку о вкусе и чувстве прекрасного, включающую упоминание квартиры мамы, я стерпеть не смогла.
Мне было почти тринадцать, а ей тридцать семь, когда в нашей жизни появился Дядя Миша. Как-то так плавно он к нам пристроился и через некоторое время стал мужем и отчимом. Таким очень удобным и ненавязчивым третьим обитателем квартиры. С собой он привёз компьютер с играми, две сумки с одеждой, старый красивый альбом с жёлтыми фотографиями его предков, баян и дворового кота. А привёз он это на старой семёрке.
Конечно, совсем не повлиять на ниши жизни новый член семьи не мог. Через три года я играла на баяне, а мама выучилась водить, но в остальном наш быт не сильно изменился. Дядя Миша много работал и перевоспитывать нас с мамой не пытался.
Стал ли он мне отцом? Нет. Я была слишком взрослой, а он слишком… простым что ли? Не в том смысле, что глупым, а в том, что не лез, куда не просят. Работу работал, жену любил, свободное время дома проводил.
И мама с ним стала спокойнее. Не сразу, сначала на права отучилась, потом они его семёрку продали и купили маленькую праворульную иномарку, которая по сути стала только её, потому что ему руль был неудобен и ездить особо было некуда.
Куда-то меня ни туда понесло, речь то о том, что мама и отчим у меня люди хорошие. Может, не самые интеллигентные и состоятельные, но честные и искренне желающие мне добра.
Поэтому я могу посмеиваться над тем, как дядя Миша записывает в специальную тетрадь свои победы и проигрыши компьютеру и дарит маме тапочки, каждый раз выбирая что-то мягкое и кокетливо-девчачье, либо на танкетке, либо с розовым пушком поверху. И над тем, как мама рисует себе тонкие стрелки на глазах, считая, что так выглядит моложе, и что она приноровилась не выкидывать старую одежду, а плести из неё коврики.
Я могу любя пошутить, но вот другим этого делать нельзя. Не их дело, как они живут и чем развлекаются.
Вот эти коврики и стали последней каплей.
Но началось всё с коляски.
Знаете, сколько они стоят?
Много. Особенно, если хочешь что-то удобное и манёвренное, а не двадцатикилограммовую махину, не помещающуюся в лифт.
С выбором мы дотянули до января. Уже зная, что ждём достаточно крупную девчушку, раз мой «коровий» таз для неё узковат.
Нашла я её в одиночестве. Увидела в соцсети отзыв на один магазинчик, который мы с Вовой пропустили в своих поисках, и поехала туда.
Приехала, увидела и выдернула мужа с работы. Уже вдвоём мы осмотрели её со всех углов, выискивая причины для скидки в 25 %, без которой её цена выходит за наши рамки, но не нашли и купили.
Удачная покупка!
Мы её даже отметили коктейлем из минералки с соком. И осторожным и нервным сексом. Мне-то на радостях пузырики в голову ударили, я бы и на второй заход пошла, а вот для переживающего Вовы процесс вышел напряжённым.
А через два дня в солнечную субботу, позвонив и предупредив за пять минут до выхода, спустя полчаса после звонка притопала свекровь.
Не просто так, а с оладьями из кабачка. Не жареными, а печёными в духовке, потому что так полезней и менее калорийней, а мне нужно думать о весе.
Я, кстати, уже рассказывала, что к девятому месяцу набрала одиннадцать килограмм? По ощущениям половина из них ушла в грудь, по полкило обосновалось в отёкших лодыжках и всё остальное — вес ребёнка.
Так вот пришла к нам заботливая Алла Олеговна с угощеньем и увидела коляску.
— Вы ЭТО для ребёнка купили? — смогла она одной интонацией показать своё отношений к увиденному.
— Да. Повезло поймать скидку, очень удобная модель, — отрекомендовала я и предложила попробовать, как легко ей управлять.
— О чём вы думали, когда девочке катафалк покупали?
Коляска не была полностью чёрной, по бокам располагались вставки светло-серого цвета, но сравнение с катафалком… Меня оно позабавило.
— А если бы она была белой, то был бы свадебный лимузин, — подмигнула я Вове, вызвав его усмешку.
— А если зелёной, то танк. Мам, чёрный стильный и немаркий цвет, — веселясь, сказал он. — Говорят, он стройнит.