Затем существует феноменальное содержание. Это особая форма интенционального содержания, а именно, удовлетворяющая ограничениям, разработанным в главах 3 и 6. Важно, что теперь существует множество различных степеней феноменальности: интенциональное содержание может быть более или менее осознанным. Наш новый концептуальный инструментарий позволяет нам описывать очень много уровней субъективного опыта, тем самым обеспечивая справедливость для различных областей и большого числа феноменологических ограничений. Феноменальные состояния и события являются надлежащим подмножеством интенциональных состояний и событий. Для данного мыслящего существа и данного момента времени это подмножество может быть пустым. Чтобы привести еще один наглядный пример, подумайте о случае ментальности во время NREM-сна, о котором уже упоминалось выше. Бессознательное мышление, происходящее в NREM-фазе ночного сна, безусловно, является репрезентативной активностью, может быть и дезинпрезентативной, но оно не является глобально доступным для контроля действий, внимания или селективного метапознания (собственно говоря, об этом свидетельствуют персеверативные характеристики). Квалиа Раффмана и квалиа Метцингера (см. раздел 2.4.4) - еще один пример интенционального содержания, которое является лишь слабо осознаваемым, поскольку удовлетворяет ограничению глобальности только для внимания, но не для познания, а в последнем случае даже не для контроля действий.
Эти формы презентационного содержания намеренны, потому что, несмотря на невозможность простого или систематического сопоставления один к одному с каким-либо физическим свойством, они, в смысле древней, приблизительной и ненадежной телеологической функции, направлены на определенные свойства определенных объектов, в экологической нише определенных животных. Как мы видели в разделе 3.2.11, эти свойства не обязательно должны быть поверхностными, это могут быть скрытые физические свойства, например тот факт, что определенные виды молодых листьев более богаты белком (Dominy and Lucas 2001). Как они проявляются у нас, спустя миллионы лет после того, как они приобрели эту первую функцию у наших далеких предков, - это уже другой вопрос. Обратите внимание, что то же самое можно сказать и о самомоделировании. Большая часть его может быть бессознательной или слабо осознанной. Многое из этого было приобретено миллионы лет назад нашими далекими предками. И значительная часть человеческой самомодели изначально могла быть направлена на целевые свойства, которые были свойствами наших предков, но уже не являются нашими свойствами. Самовосприятие часто может соответствовать не самому внутреннему стимулу, а древнему внутреннему контексту, вероятностному распределению его возможных источников миллионы лет назад. В частности, эмпирически правдоподобно предположение, что большая часть самомоделирования, которое каузально управляет нашим поведением, на самом деле происходит бессознательно. Это предположение распространяется на широкий спектр случаев, от внутренней эмуляции быстрого, направленного на достижение цели движения (см., например, раздел 7.2.3) до социального познания (см. раздел 6.3.3). Феноменальная Я-модель - это только та часть ментальной Я-модели, которая удовлетворяет определенному подмножеству пунктов нашего гибкого каталога ограничений. Для ПМИР ситуация сложнее: правдоподобно ли предположить, что бессознательное моделирование интенциональной направленности также имеет место? Существует ли не-феноменальный МИР, или перспективность действительно является отличительной чертой сознательного опыта и только сознательного опыта? Интересно, что теперь у нас есть уточненная версия исходного тезиса Брентано ([1874] 1973). К счастью, как был бы рад услышать Брентано, этот вопрос теперь может быть решен эмпирическими исследованиями, а не философскими спекуляциями.