— Беги к автобусу, мальчик! — крикнул высокий, подбежав к Давиду. — Беги скорее к автобусу! Я с ними справлюсь!
Давид бросился бежать, однако, отбежав несколько метров, остановился, тяжело дыша. Оглянулся назад на высокого. Тот, замахиваясь ломиком, отгонял от себя собак. Мальчик, словно загипнотизированный, смотрел на высокого — страшно было подумать, что было бы с ним, если бы автобус не остановился… Только теперь он понял, что одному было бы не справиться.
— Беги сюда, мальчик, сюда! — кричали сгрудившиеся у автобуса остальные пассажиры.
— Эй! — крикнул появившийся сторож. — Не трогайте собак! Не трогайте совхозных собак! Я их сам уйму!
И сторож стал окриками и палкой отгонять собак, а те, услышав голос своего хозяина, начали успокаиваться и одна за другой исчезли в винограднике. Через несколько минут, что-то недовольно бурча под нос, ушёл и сам сторож.
Симон, Амо и красноносый пассажир
— Амо, может, ты сядешь за руль? — спросил высокий своего напарника, коренастого человека с грустными глазами и короткими чёрными усами, когда пассажиры вошли в автобус и уселись по своим местам.
— А ты что, уже устал?
— Устать-то не очень устал, а вот попить воды и познакомиться с этим мальцом поближе охота. — При этих словах высокий положил свою огромную руку на голову Давида и добродушно улыбнулся ему.
— Ну, раз так, Симон, тогда я поведу машину. — Амо как-то странно крякнул, провёл рукой по усам и сел на водительское место. Давид посмотрел на его жёлтую футболку: она вся взмокла от пота и прилипла местами к спине. Амо включил зажигание, мотор заработал.
— Так куда же ты путь держишь по такой жаре? — спросил Симон, присев перед мальчиком на корточки, так как с высоты своего роста он видел лишь полотняную кепчонку Давида да кудри, выбившиеся из-под неё.
— В Ереван.
— Клянусь вот этой прекрасной дорогой, — при этих словах Симон энергично постучал по асфальту, — ты поступаешь правильно, что едешь в Ереван! Это замечательный город! Забирайся скорей в автобус: мы тоже едем туда.
Давид вскарабкался в автобус, вслед за ним — Симон.
— Садись вот тут, на переднее место, рядом со мной, — сказал Симон, усаживая мальчика на переднее сиденье у окна.
Машина тронулась. Окна и люки в крыше автобуса были открыты, и ветер, врывавшийся в салон машины, приятно обдувал разгорячённые от жары лица пассажиров.
— Очень испугался собак? — спросил Симон, улыбаясь. Давид заметил между его крепкими зубами небольшой просвет. — Небось и сейчас ещё у тебя поджилки трясутся от страха? А?
— У меня? — Мальчик возбуждённо вскочил с места. — Да я никогда ничего не боюсь — как Давид Сасунский!
— Вот как! Что ж, правильно, настоящий мужчина никогда и ничего не должен бояться. А как тебя зовут?
— Давид. Мама меня назвала так в честь Давида Сасунского.
— Товарищи! — Симон обернулся назад к пассажирам. — Все слышали эту замечательную новость? Этого мальчика назвали Давидом в честь Давида Сасунского!
Пассажиры заулыбались. Раздались голоса:
— Правильно сделали — хорошее имя!
— Нынче многих так зовут!
— Вот и дождались наконец, что на армянской земле родился новый богатырь! Этот тост — за нового Давида! — воскликнул пассажир с красным как перец носом и отпил глоток из бурдюка, что лежал у негр на коленях. — Аминь!
Все засмеялись.
— А сколько тебе лет? — спросил Симон у Давида, когда все умолкли.
— Восемь с половиной.
— Смотри-ка, а я-то думал, больше — лет двенадцать.
— Что ж тут удивительного! Я родился крупным и сильным, как Давид Сасунский! — гордо сказал Давид. — И даже похожим на него, поэтому мама и назвала меня его именем.
С секунду Симон внимательно разглядывал мальчика долгим, изучающим взглядом, потом неожиданно вскричал:
— Братцы, а он и впрямь новый Давид! Клянусь своим двухметровым ростом, ты как две капли воды похож на Давида Сасунского! У него тоже румянец был во всю щёку и такие же глазищи, как у тебя. И такая же шапка чёрных кудрей!
Слова Симона вызвали у пассажиров весёлый смех. Мальчик же благодарно посмотрел на великана — тот говорил очень серьёзно, без улыбки.
— Хочешь пить? — спросил Симон, достав из сумки большой термос.
— Очень.
Симон наполнил пластмассовую крышку водой из термоса и протянул Давиду. Мальчик с жадностью выпил: вода была ледяная, словно из родника.