Дети, которым запрещено отлучаться от дома, собираются подле ворот и играют в клёцки. Образовав из большого и указательного пальцев круг, пропускают сквозь него свою слюну. Кто, пропуская слюну, уронит ее на какой-либо палец, тот получает название клёцки. Тогда все начинают дразнить его: «Клёцка, клёцка; прокислая клёцка, клёцка!» Он бегает за ними и ловит; кого поймает, тот делается клёцкою, который потом ловит их точно так же, как и первый. Игра продолжается, пока не набегаются вдоволь. Она составляет одну шалость детей.
Дети обоего пола взбираются на новые избы, имеющие один только потолок, или на другое какое-либо здание с одним потолком. Вскарабкавшись по лестнице, становятся четверо по углам, а пятый, став посредине, прыгает на обеих ногах и поет:
При последнем слове все меняются местами, пень же старается захватить чье бы то ни было место, потерявший же его играет пня. Игра продолжается, пока она не наскучит; но кто остался в последний раз пнем, тот долго носит это название. Игра в пень хотя есть детская резвость, однако ею выражается дурачок.
Дети-шалуны, наскучив какой-либо игрою, бросаются друг на друга, толкают, кричат, бегают, падают, ушибаются — этого мало, этого им не довольно: они ищут других ощущений. Кто порезвее, тот вызывает к новой забаве — теребить нос. Становятся друг против друга и кричат: «Начинай!» — «Нет, ты начинай». Тут один начинает спрашивать, а другой отвечает ему: «Чей нос?» — «Савин». — «Где был?» — «Славил». — «Что выславил?» — «Копейку». — «Куда дел?» — «Пряник купил». — «С кем съел?» — «Один». При этом слове спрашивавший хватает за его нос, подергивает во все стороны, приговаривая: «Не ешь один, не ешь один». Если подергиваемый скажет тогда: «Съел с тобой», — то нос его оставляют в покое. Случается, что неотвязчивые шалуны до того наклеивают носы, что долго-долго помнят их. И кто забывает носы? Многие водят за носы, а многие натягивают их так длинно — что ваш немецкий!
Эта игра, по-видимому, ничего не объясняет собою, но, вникнув в нее, видим носы, которые слышатся беспрерывно: то за нежные вздохи и любовные делишки, то за дурачество и житейские промахи — одним словом повсюду носы, кто не получал их? Обращаюсь к вам, не сердитесь за нос. Без носа нельзя быть. Без носа только дурные люди — фи! Нос! Нос! Дайте нос: без носа никто не может жить.
Летом мальчики, собравшись вместе, выходят на поляну. Там копают в один ряд несколько ямочек расстоянием одна от другой на два вершка, а в конце ямочек делают одну большую. Один из играющих катит через ямочки в большую яму мяч, который, в чьей остановится, тот подвергается посмеянию: ставят его на колена, ерошат ему голову и поют ярку:
С последним словом, ударив мячиком по голове, разбегаются в сторону. Тот схватывает мяч и бросает в бегущих; кого засечет, тог должен катать мячик. Если сделает промах, то должен катать снова. Нападение врагов на бессильного и беззащитность последнего — не везде ли между людьми?
Каждый мальчик и каждое дитя, как только распустятся у деревьев и цветов листья, срывает их для своей забавы: лист прикладывает к своим губам и, втянув в себя, разрывает пополам, производя этим громкое потрясение в воздухе, наподобие отдаленного выстрела. Этот треск так нравится детям, что они ходят по несколько вместе и щелкают поминутно, стараясь друг пред другом выказать свое искусство.
Поэт Анакреон воспел эту забаву, которая была любимою у греков.
Свертывают еще лист бумаги треугольником и хлопают им по воздуху, ходя и бегая. Дети любят пугать хлопушкою мух, особенно им нравится хлопать неожиданно по идущим. Гул от свернутой бумаги раздается довольно сильный.
В обеих этих забавах выражается наклонность детей к военным занятиям.
Делают изображения деревянные, представляющие девушек, мальчиков, малышей; всех их наряжают в платья и дарят девочкам, которые нянчат свои куклы, ходят с ними в гости или сами угощают их.
Эта игра составляет приятное препровождение времени для детей, но вместе с тем приучает девушек с малолетства видеть в себе самих будущих матерей. Под куклами они воображают своих малюток, а себя мамками, няньками и матерями. Сколько для них слез, если увидят, что кто-нибудь ударит их куклу! Они рыдают по ним, как нежные матери по детям.
Один из проворных детей выбирается ястребом на всю игру или до ухода первого голубя. В первом случае он называется вечный, а во втором — с хвостиком. Играющие избирают из своей среды голубя и голубку, а все прочие составляют одних птенцов. Голубь летит собирать корм, голубка ожидает его с детьми. Птенцы просят хлеба, но его нет; они голодают, бродят и пищат. Прилетает самец и делит между ними пищу. Детки уже подросли; им не хочется сидеть дома; они пускаются летать по свету. Но повсюду есть враги, особенно для счастливого семейства. Летит ястреб и устремляется на них. Он похищает детей поодиночке: голубь и голубка тоскуют. Ястреб, не довольствуясь расхищением малюток, поражает сначала самца, потом самку и тем довершает истребление целого семейства. Бывает, что голубь убивает ястреба, но если он не одолеет его, тогда ястреб развертывает всю свою лютость — выражение мстительного врага, — поражает его в голову, рвет перья и распускает по ветру.
Расшалившиеся в этой игре дети хватаются крепко за платья и рвут друг на друге, не замечая этого.
Голубь и голубка со своими птенцами выказывают собою несчастное семейство, страдающее от лиходеев; семейство беззащитное, которое разоряют всякими неправдами.
Игра эта малороссийская; в нее играют преимущественно мальчики. Составив круг из трех или более пар, берутся за руки и двигаются в одну сторону, припевая:
Пропев это, движущиеся останавливаются: мальчики обращаются друг к другу и, сжав кулаки, размахиваются, как бы сеют мак, и бьют в такт по бокам друг друга по три раза 4с припевом:
Потом составляют прежний круг и двигаются по-прежнему, припевая: