Милана подошла, чтобы утешить Кайли, но та сейчас не могла принять жалость. Человек, которого она всем сердцем любила, чуть не стал виновником гибели ее брата и даже в тайне от нее обирался жениться на его женщине. Это было больше, чем она могла вынести, поэтому так и не поужинав, Кайли закрылась у себя в комнате.
Весь вечер Милана и Ассандр молчали, слишком многое надо было обдумать. Обстановка в доме была просто угнетающей, и уже ближе к ночи Милана вышла в сад, где к собственному удивлению застала Кайли и Нолана. Они стояли довольно далеко от нее и о чем-то долго спорили. Принцесса решила не вмешиваться, но Ассандру стоило знать о том, что Нолан не уехал к себе.
Милана поднялась в их комнату и застала мужа, стоящего в темноте балкона. Он также всматривался в ночь и прекрасно видел находившихся в саду. Ассандр был серьезен и думал о чем-то своем.
С высоты балкона было видно, что Кайли и Нолан уже не сдерживают своих эмоций. Принц пытался ей что-то доказать, но она не желала слушать и развернулась, чтобы уйти, когда тот схватил ее за руку.
– Ассандр, ты должен выйти к сестре, – Милане совсем не нравилось происходящее.
– Подожди немного, – Ассандр взял свою жену за руку. – Только Кайли может сделать этот выбор.
Милана ахнула, когда ссора в саду превратилась в страстный поцелуй, и если инициатором его был принц, то Кайли совсем недолго сопротивлялась. Нолан прижал ее к себе крепко, но и девушка не размыкала своих объятий.
Милана решила, что им с Ассандром пришло время удалиться с балкона и дать возможность этим двоим разобраться со своими чувствами. Но тут Кайли отодвинулась от Нолана, опустив голову и обхватив себя руками, и принц опять что-то начал ей доказывать. В очередном порыве, он схватил Кайли, посадил на свою лошадь и рывком вскочил в седло, гоня ту прочь по тропинке.
– Ужас, – Милана чуть не задохнулась от возмущения, но не знала, как поступить в такой ситуации.
– Мы видели достаточно, – Ассандр смотрел, как эмоции на лице его жены сменяют друг друга. – Сколько я знаю Нолана, он всегда трусился над моей сестрой, боясь, чтобы даже волос упал с ее головы. Он пылинки с нее сдувал, ребята в моем отряде часто за это над ним посмеивались. Я был уверен, что он попросит ее руки еще несколько месяцев назад. Но он вдруг изменился, вернувшись с одной из поездок в твое королевство. Кого он там встретил и с кем говорил, мне остается только догадываться. Я даже и подумать не мог, что он решит во что бы то ни стало жениться на тебе и получить земли Северного леса. О наших с тобой отношениях принц не догадывался, я не говорил ему ничего о днях, когда служил твоему отцу. То, что он беспокоится о моей сестре, не отменяет того факта, что он предал наше с тобой доверие. Но я не могу поступить так же, как и он, не могу отнять у него человека, ради которого он идет на все эти безумные поступки. То, что Кайли к нему не безразлична, я знал всегда, и что я увидел между ними сейчас, убедило меня в этом еще больше. Он не обидит мою сестру и не станет удерживать силой. Давай дадим им время этим двоим, чтобы они все смогли для себя решить сами?
Милана понимала Ассандра, как никто другой. Он сейчас меньше всего хотел причинить Кайли ту боль, которую когда-то причинил ему Нолан. Не мог ее Ассандр разлучить сестру с человеком, которого та любит. Оставалось только ждать, и Милана мысленно пожелала Кайли и Нолану найти свое счастье.
1.7 Встреча
Дни завертелось своим чередом и все прежние горести забылись, когда стало ясно – Милана ждет ребенка. Это выяснилось спустя несколько дней после отъезда Кайли и Нолана. Огонь внезапно потянулся к Милане. Сначала она думала, что ей это только показалось, а когда это заметил и Ассандр, стало ясно – все слишком серьезно.
Юный сын огня, который подрастал в утробе матери, даже не догадывался, какую опасность он представляет для них обоих. Часть силы отца наследовалась первенцом еще при зачатии, а потом отец связывал уже подросшего ребенка с огнем. Но у Ассандра не было силы, которая должна была перейти его сыну, он потерял ее в подожженном Марком доме, и теперь над его семьей нависла настоящая угроза.
Все огни в их доме были погашены. Даже ясным днем в коридорах царил полумрак. Никто не имел права разжигать огонь на территории поместья. Единственным местом, где горело пламя и куда был строжайше воспрещен вход Милане, оставалась кухня. Слуги, как могли, старались проветривать помещения, чтобы комнаты не отсырели от влажного морского воздуха. Но это проблемы не решало, постоянные сквозняки стали неотъемлемой частью их жизни.