— Не парься. Они расстались. Она ему изменила, представляешь? Вот идиотка! А Адам не растерялся и набил этому любовничку морду прямо в кафе, где парочка обедала. Потом Оливер уехал куда-то в Европу, и вот недавно вернулся назад.
— Откуда ты так осведомлена? — если честно, я была удивлена, что подруга знает о моем новом знакомом так много.
— Я же говорю тебе. Во-первых, его невестой была модель «Victoria’s Secret», за которой гонялись толпы папарацци, а во-вторых, кто же не знает сыновей богатея сеньора Луиса Оливера? Хотя, ты, наверное, не знаешь. Живешь, как на другой планете. Ну, а также я часто бываю на молодежных вечеринках, куда иногда приходит твой новый предмет обожания или его друзья. — Паола смотрела на меня, как на дурочку несведущую.
— Понятно, ты светская сплетница, — хохотнула я, допивая глоток уже остывшего кофе.
Еще в течении часа я слушала, как Паола с упоением рассказывает мне о Адаме. Она определенно была вдохновлена таким неожиданным поворотом событий в моей жизни и слезно просила познакомить меня с кем-нибудь из его друзей.
Собравшись на встречу с прорабом и распрощавшись с Паолой возле подъезда, я взглянула на часы, стрелки которых показывали без четверти пять. Отлично! Успею заехать навестить могилу бабушки, если что, строители могут и подождать. Словив такси, я направилась в сторону «Побленоу».
***
Окончание дня вышло довольно утомительным. На кладбище я пробыла больше, чем планировала. Долго сидела у могильной плиты, разговаривала со старушкой Элеонорой, рассказывала ей о своей жизни за границей, периодически плакала и кляла судьбу, что оказалась такой жестокой. Ах, сколько раз я пожалела о том, что не посетила ее похороны, не увидела ее в последний раз, что просто не смогла преодолеть себя…
В итоге, в квартиру заказчика я приехала лишь к семи вечера. Видимо мой жалкий и грустный вид настолько тронул строгого прораба, что он даже не стал возмущаться, тому, что я опоздала. Ну да, взглянув на себя в зеркало я бы на его месте тоже сжалилась. Одни красные, опухшие от слез глаза чего стоили!
Домой я возвращалась уже просто никакая. Ноги заплетались от усталости, ужасно хотелось есть и спать.
— Лола, — услышала я свое имя, когда уже практически дошла до подъездной двери. Голос был до мурашек знакомым. Машинально я сжала ладони в кулаки и закусила губу. — Лола, — окрикнули снова и я остановилась.
На всех парах ко мне мчался Диего. Вот это встреча, твою мать! Этого мне только не хватало! Превозмогая дикое желание спрятаться в подъезде я все же не сдвинулась с места, тщетно пытаясь спрятать истинные чувства за фальшивой улыбкой.
Что же, надо признать, Алварес был все так же красив и привлекателен. Ночи бесконечных тусовок ничуть не отразились на его идеальном личике. Хорошо сохранился. Козел.
— Не ожидала тебя тут увидеть, — умело пряча раздражение куда подальше, выдавила из себя я.
— А я очень рад нашей встрече, — он, в отличии от меня, говорил реально искренне. — Виделся на днях с Паолой, она сказала, что ты вернулась. Вот решил зайти, поздороваться. Вернее, сначала я приехал туда, где ты жила раньше, к твоим родителям, но, как оказалось, ты переехала на Проспект Гауди.
Вот хоть бы кто из родственничков позвонил и предупредил, что этот гадкий изменник навострил свои лыжи ко мне! Тишина! Я еще поговорю с ними на эту тему отдельно.
— Поздоровался? Я тогда пойду, — иронично улыбаясь, ответила я, делая несколько шагов в сторону дома.
— Эй, ну погоди, — легко хватая меня за локоть, остановил парень. От его касаний меня словно молнией пронзило. Нестерпимо хотелось дать ему кулаком в нос. Какую же сильную неприязнь я к нему сейчас испытывала! Резко развернувшись, я одернула руку, будто Диего был прокаженный.
— Чего тебе еще? — рыкнула я.
— Лола, я понимаю, что ты обижена, — виновато опустив глаза в пол, сказал парень. — Но ты же сама прекрасно знаешь, что тот случай был ошибкой. Я много думал. Я скучал по тебе, — сладко лил в уши Алварес.
— Мы уже все тогда обсудили, — отвернувшись, я приняла еще одну попытку уйти и снова была остановлена.
— Да перестань ты уже меня лапать! — не выдержав, повысила я тон голоса.
— Прости, прости, — тут же убрал руки Диего.
Выглядел он несчастным или просто хорошо изображал это. Боже мой, а ведь когда-то я была без ума от его сильных рук, от его горячих и требовательных губ. Как же я боготворила его, как любила! За что только, непонятно.
— Не прощу. Никогда. И ты об этом прекрасно знаешь!