Кроме того, не нужно думать, что научное объяснение непременно должно совпадать с интуитивными представлениями. Все мы знаем, насколько контринтуитивна квантовая механика в физике, но это не мешает признавать ее лучшим на данный момент объяснением природы физической действительности. Поэтому не исключено, что развитая наука о сознании точно так же позволит нам объяснять, прогнозировать и контролировать феноменологические свойства, не вызывая при этом торжества интуитивной догадки — «да, точно, конечно, именно так и должно было быть!».
Важно помнить, что настоящая проблема сознания — это не признание поражения перед лицом трудной проблемы. Настоящая проблема нацелена на трудную проблему — пусть не напрямую, но нацелена. Чтобы понять, почему это так, давайте познакомимся с «нейронными коррелятами сознания».
Меня по-прежнему поражает, какой парией была наука о сознании всего каких-нибудь 30 лет назад. В 1989 г., за год до того, как я поступил в Кембридж, психолог Стюарт Сазерленд написал: «Сознание — это феномен завораживающий, но призрачный. Невозможно определить, что это такое, что оно делает, почему оно развилось. Ничего стоящего внимания о нем не написано»[29]. Это уничижительное резюме, помещенное не где-нибудь, а в «Международном психологическом словаре», отражает то самое отношение к сознанию, с которым я часто сталкивался, когда делал свои первые шаги в науке.
Однако кое-где, вдали от Кембриджа, дела обстояли получше, но я тогда об этом не подозревал. Фрэнсис Крик (открывший вместе с Розалинд Франклин и Джеймсом Уотсоном молекулярную структуру ДНК) и его коллега Кристоф Кох, трудившиеся тогда в калифорнийском Сан-Диего, разрабатывали метод, который в дальнейшем станет главным в становлении науки о сознании[30]. Назовут его поиском нейронных коррелятов сознания.
Согласно эталонному определению, нейронный коррелят сознания, или НКС, — это «наименьшая совокупность нейрональных механизмов, которой будет достаточно для того или иного сознательного опыта перцепции»[31]. Этот подход предполагает, что для каждого чувственного опыта, например «восприятия красного», существует свой определенный паттерн нейронной активности. Когда эта активность присутствует, возникает чувственный опыт красного, а когда ее нет — не возникает.
Великое достоинство подхода НКС состоит в том, что он дает практический рецепт проведения исследований. Чтобы идентифицировать НКС, достаточно придумать ситуацию, в которой люди будут в каких-то случаях испытывать тот или иной сознательный опыт, а в каких-то не будут, но по всем остальным параметрам эти ситуации должны совпадать как можно точнее. Создав такую ситуацию, вы затем сравниваете активность в мозге при двух различных условиях с использованием таких методов, как функциональная магнитно-резонансная томография (фМРТ) или электроэнцефалография (ЭЭГ)[32]. Активность мозга, характерная для «сознательного» условия, будет содержать НКС для данного конкретного чувственного опыта[33].
Хорошим примером такой ситуации может служить «бинокулярное соперничество». В таком тесте каждому глазу предъявляется свое изображение: допустим, левому — изображение лица, а правому — дома. Однако сознательное восприятие не рождает в этом случае нелепую химеру «лицо — дом». Оно переключается туда-обратно от дома к лицу, задерживаясь по нескольку секунд на каждом. Сперва вы видите дом, потом лицо, потом снова дом и так далее. Здесь важно, что сознательное восприятие меняется, хотя входящая сенсорная информация остается неизменной. Поэтому, глядя на происходящее в это время в мозге, можно отделить активность, которая сопровождает сознательное восприятие, от активности, сопровождающей ввод какой бы то ни было сенсорной информации. Активностью мозга, которая присутствует при сознательном восприятии, идентифицируется НКС для данного восприятия[34].
Стратегия НКС уже много лет приносит впечатляющие плоды, обеспечивая массу потрясающих открытий, но ее недостатки тоже проявляются все отчетливее. Один из них состоит в том, что очень трудно (а в конечном итоге, вероятно, невозможно) отделить «подлинный» НКС от ряда потенциально искажающих результаты факторов, самые важные из которых — те нейронные события, которые выступают либо предпосылкой, либо следствием самого НКС[35]. В случае бинокулярного соперничества активность мозга, сопровождающая сознательное восприятие, может сопровождать и предшествующие (служащие предпосылками) процессы, такие как «обращение внимания», и, наоборот, последующие, такие как вербальный «отчет» — когда вы сообщаете, что видите лицо или дом. Хотя нейронные механизмы, отвечающие за внимание и вербальный отчет (или другие предпосылки и следствия), связаны с потоком сознательного восприятия, их не следует путать с теми, что отвечают за сознательное восприятие как таковое[36].
30
Crick & Koch (1990). Примерно в это же время вышел влиятельный труд американского философа Дэниела Деннета «Объясненное сознание» (Consciousness Explained, 1991) — знакомство с этой книгой в начале 1990-х гг. стало для меня поворотным моментом. Сейчас, 30 лет спустя, она по-прежнему не только просвещает, но и взрывает мозг. Дополнительно об истории науки о сознании см.: LeDoux et al. (2020) и Seth (2017, 2018).
32
Функциональная МРТ (фМРТ) измеряет метаболический сигнал (насыщенность крови кислородом), связанный с нейронной активностью, — этот способ нейровизуализации отличается высоким пространственным разрешением, но о деятельности нейронов позволяет судить лишь косвенно. ЭЭГ измеряет электрические сигналы, порождаемые активностью больших скоплений нейронов вблизи поверхности коры, и дает более непосредственную, чем фМРТ, возможность отслеживать нейронную активность, но пространственное разрешение у нее ниже.
33
Хотя обычно считается, что НКС соотносятся с определенными областями мозга, это не всегда и не обязательно так. Определение НКС подразумевает нейронный механизм, который может действовать в целом ряде областей мозга. В некоторых случаях сети мозга, участвующие в том или ином НКС, могут даже измениться со временем (G. M. Edelman & Gally, 2001).
34
Нюанс здесь в том, что области мозга, выявляющиеся в исследованиях бинокулярного соперничества, часто связаны с переключением между сознательными перцепциями, а это важно, поскольку восприятие изменений — это совсем не то же самое, что изменение восприятия. См.: Blake et al. (2014). К этому отличию мы еще вернемся в главе 6.
35
Эти проблемы всплывали в обсуждениях из года в год, но обычно от них либо отмахивались, считая не относящимися к делу, либо заметали их под ковер. Сформулировать их с необходимой четкостью удалось только в 2012 г. в двух статьях: Aru et al. (2012), de Graaf et al. (2012).
36
В ряде экспериментов предпринимались храбрые попытки отделить сознательное восприятие от внимания и от вербального отчета. Особенно любопытны результаты так называемых безотчетных экспериментов, участники которых не сообщают о том, что воспринимают. Во многих из этих исследований выявляющиеся в конечном итоге нейронные корреляты сознания не включают в себя лобные доли, которым отводится центральная роль в теории глобального рабочего пространства, теории сознания высшего порядка и им подобных. Недавнее изложение этой парадигмы см.: Frässle et al. (2014); Tsuchiya et al. (2015) и Raccah et al. (2021).