Бережно держа ее на руках, как держал бы ребенка, Рауль спустился с лошади и прошел через толпу возбужденно переговаривающихся слуг.
— Малинди!
Полная женщина, на несколько лет старше девушек с браслетами, вышла вперед из тени внутреннего двора.
— Позаботьтесь о моей кузине.
— Да, капитан Бове.
— Не оставляйте меня!
Харриет крепче обняла его за шею, ее губы приоткрылись и задрожали, явно выдавая ее страдание.
— Не бойтесь, — его голос дрогнул и стал более низким, — с этого момента вы будете в безопасности.
Он нес Харриет через внутренний двор и дальше по анфиладе прохладных высоких комнат. Малинди торопливо шла рядом. А позади Харриет видела пашу, отчаянно старавшегося идти с ними в ногу. Рауль проявлял к нему полное безразличие и не обращал никакого внимания на его вопросы и заверения. Пинком ноги в сапоге он распахнул дверь в комнату, внутри которой оказались гигантских размеров кровать, мраморные статуи, чаша для умывания с кувшином из тонкого фарфора и мягкие, обитые бархатом кресла.
Когда паша, запыхавшись и вытирая вспотевший лоб, появился на пороге, Рауль уже укладывал Харриет на невероятно мягкое ложе. При этом ее волосы скользнули назад, и стало видно, что кружево сорочки лишь слегка прикрывает ее соски. Рауль застыл, глядя вниз на багровые отпечатки грубых пальцев на нежной плоти, потом быстрым движением прикрыл ее шелковой простыней и с леденящим душу выражением лица поспешно вышел из комнаты.
Окликнув его по имени, Харриет попыталась встать, но Малинди мягко остановила ее:
— Вы должны поспать, мисс Латимер. Вам нужен отдых.
Харриет опустилась на подушки, в изумлении отметив, что рабыня обращается к ней на почти идеальном английском языке. Малинди обтерла ей лицо и руки прохладной водой и нанесла на грудь мазь.
— Кожа не повреждена, заражения не будет, — успокоила она Харриет.
Сила, которая поддерживала Харриет во время суровых испытаний в пустыне, теперь изменила ей. Харриет смогла лишь пробормотать благодарность и закрыла глаза, понимая, что принимает помощь от одной из тех самых рабынь, которых она еще совсем недавно твердо решила освободить.
Она проснулась при свете раннего утра, Малинди сидела в кресле и улыбалась.
— Вы долго и крепко спали.
— Да.
Харриет села и оперлась на подушки.
— Я принесу вам свежий хлеб, фрукты и кофе.
Малинди вышла из комнаты, а Харриет спустила ноги на пол. Она ощущала пульсацию в груди, багровые кровоподтеки потемнели, но, несмотря ни на что, она чувствовала себя здоровой и отдохнувшей. В изножье кровати лежала блузка с закрытым воротом и длинными рукавами — значит, Хашим снова ходил за покупками.
Кувшин был наполнен прохладной, пахнущей розами водой, и Харриет с удовольствием умылась, а потом уложила волосы и вместо разорванной блузки надела новую. На фоне тростниковой двери она заметила темный силуэт и открыла ее, ожидая увидеть Малинди, но там оказался Хашим. Он стоял, расставив ноги и скрестив руки, а на талии у него поблескивал кинжал. Повернувшись, Хашим улыбнулся ей обворожительной улыбкой, обнажившей все его гнилые зубы.
— Хорошо ли вы спали, мисс Харриет Латимер, английская леди?
— Очень хорошо. Благодарю вас, Хашим. Вы пришли ко мне?
— Пришел? — Он удивленно приподнял брови. — Не пришел. Я был здесь всю ночь. — Он похлопал по кинжалу. — Мой хозяин настаивает, чтобы вы все время находились под охраной.
Харриет почувствовала прилив удовольствия.
— Где сейчас ваш хозяин, Хашим?
— Он еще не вернулся.
— Не вернулся — откуда? — в тревоге воскликнула Харриет, и ее спокойствие улетучилось.
— С убийства сына собаки, который так оскорбил вас, — с жизнерадостной улыбкой сообщил Хашим.
— Но он уехал много часов назад! — Харриет, слабея, схватилась за дверь. — Вчера в полдень!
— Собака догадался о намерениях моего хозяина и убежал.
— Вы хотите сказать, что Рауль… — краска сбежала с еелица, — что ваш хозяин… охотится за человеком, чтобы убить его?
— Ну конечно, — радостно кивнул Хашим. — Сын собаки заслужил смерть. Если Аллах будет добр, мой хозяин, возможно, вернется с головой негодяя.
Харриет прижала руку к губам, чтобы сдержать возглас ужаса, а Хашим, неправильно истолковав ее испуг, заверил ее:
— Не волнуйтесь, мой хозяин убил много таких.