- Выходит, ты взял в плен нас обоих и меня и её, – спросил опечаленный Вир.
- Не в плен Вир, нет. В плену люди не свободны, а у вас с Рим просто не будет возможности улететь туда, где воинственные люди с красной и голубой кожей стреляют в друг друга в надежде убить. Это не так уж и плохо. Твоему папе Вир, мы, время от времени, сможем посылать видео письма от тебя. Ну вот, пока мы говорили, наша яхта добралась до места. Авто пилот докладывает, что уже открылись ворота ангара и через пять минут после причаливания и продувки, вам можно будет выйти в ваш новый дом. Вир прости меня, но я предупреждаю, сейчас после того как мы сядем на стоятель, я заблокирую всё-всё управление яхтой. Сам понимаешь, вы люди эмоциональны и подвержены порывам.
- Учту, - расстроившись, ответил лелеявший в душе мечты на побег, Вир.
- Зато здесь ты будешь самостоятельным, над тобой не будет родительского надзора. Никто не скомандует, делай так или я запрещаю, - утешил его Мозг и рукой робота показал ему на сидящую рядом с ним Рим. – Тут ты сам будешь отвечать за свою и её жизнь.
- Я понял … .
17.
Летело и мчалось время, Вир и Рим вместе учились профессионально управлять астероидом-станцией, ремонтировали вышедшие из строя узлы и постепенно сближались. Каждый из них понял, что его внутренний мир станет богаче, если в него пустить другого человека. Оказалось, во многом их интересы совпадают, оба любят читать, смотреть в телескоп, изучать небо и просто мечтать. Правда, их мечты как у всех людей немного разнились, но во многом шли параллельно. Они смотрели друг на друга, и постепенно цвет кожи ушёл сначала на второй, потом на третий план, а вскоре это отличие как бы исчезло само по себе. Цвет кожи перестал быть различием, рядом были просто люди. Он и она. И всё.
Рим постоянно слушая от Радуги восторги о юноше с красной кожей, сделала для себя вывод, что возможно именно Вир может стать для них обеих тем, с кем им захочется испытать первый поцелуй. Почему двум сознаниям внутри неё захотелось поверить в то, что тот захочет ответить им таким же чувством? Может, тому виной стал сам Анатолий, которого уже практически заместила, женская и более чувственная часть души Радуги? Тем более, даже если бы ему сейчас предложили переселиться в мужское тело, то он задумался бы над выбором. Зачем ему … ей менять хорошее на неизвестно что-то? Радуга? Она и так, изначально родилась с женским желанием быть любимой, и повзрослев за время совместного сосуществования, мечтала о любви. Постоянные же общие заботы и работа создавали условия для того, чтобы девушка и юноша постоянно были рядом. И теперь, когда кто-то из них по делам выходил на обшивку, другой начинал всерьёз волновался за него, переживал и испытывал радость при виде вернувшегося обратно. И эта искренняя радость давала повод для рождения в них новых чувств.
Мозг? Робот по прибытии яхты, выйдя из ангара сразу проследовал в центр управления, и там поместив последнюю версию себя в процессор станции, стал просто пятым роботом из числа прочих на станции. Вир и Рим на время практически забыли о Мозге. Тот тоже не вмешивался в их жизнь и действия, только иногда он всплывал с подсказкой о нужности произведения технического обслуживания или замены важных для станции узлов. Притом более не давя на них своим заходом в сознание, а простым сообщением по громкой связи, что оба человека оценили.
Библиотека и видео зал были в полном распоряжении двух населяющих станцию людей. Рим изучила язык красной расы, Вир рассказал ей о красотах своей планеты и государственном строе. Одного оба не могли объяснить друг другу, когда и из-за чего собственно началась война между их планетами. Что было удивительно, но этого не знал даже Мозг. А между тем, в черноте мрака космоса не прекращались малые стычки и даже целые бои космических армий. Там воевали и уничтожали друг друга во имя неизвестно чего.
</p>
<p>
18.
И вот однажды это случилось. Что? Их первое кажущееся нечаянным касание и объятие. Меняя лампы в техническом ярусе под номером четыре, Рим поторопилась и была вынуждена неловко спрыгнуть с лестницы. Разбиться она конечно бы не разбилась, но вот получить перелом при ударе о металлическую решетку пола вполне могла. Не растерявшийся Вир подставив свои руки, успел поймать и удержать падающее девичье тело, а прижав его к себе, замер глядя в глаза девушки, впервые так близко оказавшиеся рядом. Та тоже, словно птица в руках ловчего замерла и его руки сквозь тонкий материал комбинезона почувствовали, как бьётся от испуга её сердце.
- Спасибо. А … теперь отпусти меня на пол.
- Ах да, прости, я смотрел на тебя, держал и задумался.
- О чем? О лампочках? Боюсь, на этот ярус нам придётся вернуться ещё раз.
- Нет, Рим. Не о лампочках. Странно. Помнишь, мы договорились всегда честно говорить друг другу обо всех своих мыслях? Так вот, я держал сейчас тебя на руках, и … мне было это приятно. Твои глаза были такими глубокими и красивыми. И я, прижимая тебя к себе, чувствовал ладонями биение твоего пульса. Я … я хотел бы вечно держать тебя на руках.
- Хорошо, я тоже дам тебе честный ответ. Я признаю, что и во мне есть желание, чтобы ты был рядом со мной не только в работе. Мне приятно видеть твоё лицо и … ощущать наши соприкосновения. Я не знаю, откуда это во мне, но я не хочу этому сопротивляться. Можно … я поцелую тебя?
- А я тебя … .
Их первая попытка поцелуя, возможно, была не самой удачной, но губы были мягкими и жаждущими, прикосновения нежными. Глаза смотрели в глаза и видели в них только согласие. Вир обнял Рим, нежно привлёк к себе и оба тела в этот миг ощутили особый импульс и … наверно ток, который и должен пробегать между людьми, впервые познавшими любовь.