Кусочки фиги я сплевывала на дорогу и всерьез оглядывалась по сторонам: а не увижу ли где колодец. В какой-то момент в голове почти оформилось преступное желание забраться в чужой виноградник и так попытаться утолить жажду. Хоть какая-то жидкость, пусть и виноградный сок. Но тут сзади послышалось легкое жужжание, с таким еще охимы ездят.
Я обернулась — и правда, меня догоняла тяжело груженная охима — большая платформа с низкими бортиками, а на ней груда ящиков и свертков. По всей видимости, торговцы спешили с рассветом выставить ночную продукцию на рынке.
Я тут же махнула руками, а вдруг подвезут? Аполис был уже близко, в темноте казалось, что до его огней всего-то пара сотен шагов, но я больше не обманывалась в расстояниях. Понятное дело, что тащиться мне еще не меньше часа. Меня явно ввел в заблуждение тот, кто сказал, что весь путь легко преодолеть за три часа! Где я вообще такое услышала? Это ж какие шаги нужны! Явно не такие, как у меня.
— Детка, как же ты так? — подобравшая меня пара была мне незнакома. Они напоили меня и угостили свежей пшеничной лепешкой. Но я на всякий случай назвалась другим именем. Узнать меня не должны, я-то мало с кем общалась, но мало ли.
— Охима сломалась, вот поэтому и решилась идти пешком, учеба с утра, — сжато рассказала я выдуманную историю.
— А на кого учишься?
Этого вопроса я ждала, рассказывать о любимом деле, во всяком случае, интереснее и проще, чем отвечать на неудобные вопросы о личном — семье или доме. И врать не нужно. Так что мои случайные спутники охали, ахали и посмеивались, а я все рассказывала — и про историю возникновения механики, и про знаменитых механикосов, к которым я причисляла и своего деда, и про то, сколько на самом деле труда вложено и безрезультатных исследований проведено, чтобы создать хотя бы одну охиму.
— Я могу, значицца, быть спокоен, — хохотнул мужчина, когда мы почти подъехали к стенам Аполиса, и я оборвала рассказ. — Будущее в хороших руках, дай Эос нам силы!
— Спасибо, — смутилась я.
На сердце было спокойствие и уверенность в своих силах, не осталось ни намека на волнение и ужас. Ни мрачные картину чудищ меня не волновали, ни гнев тетушки Димитры. Вот что значит — разговор о том, что действительно интересно. И как, оказывается, полезно поделиться своими знаниями хоть с кем-то. Да, после смерти бабушки мне этого чудовищно не хватало, а я и не понимала. И, кстати, о чудовищах…
— А вы на дороге ничего подозрительного не видели? Я слышала визг.
Торговцы должны были проезжать то же место, где я столкнулась с сумрачными тварями.
— А, дорогу все перевертело, — кивнул мужчина. — Еле проехали…
— Думали, застрянем, и все тут. Но Эос оберегла, перебрались. Надо бы сообщить в синикию о том, что случилось, — заохала женщина.
— Так и без нас узнают, свадьба нынче богатая, все слышали, вон-на сколько народа приедет…
Приготовления к свадьбе должны были закончиться еще вчерашним вечером. Город или, по крайней мере, центральный район готовились к этому события с размахом. На улицах висели гирлянды, горели огни, и было уже шумно, несмотря на предрассветное время. Если бы это торжество только для дочери димарха, то половине города нечего на нем делать. Но жених ведь рассветный страж, может, даже с друзьями-братьями прибудет, кто ж не захочет посмотреть? Поэтому такой размах.
Мы въехали в пригород Аполиса, потом проскочили через широкий проем в городских стенах, вклинились в неспешное движение других охим и, наконец, остановились на специальной площадке, обозначенной цифрами. Большая площадь, скорее всего, рыночная, вокруг охимы и помосты для товаров.
— Все, приехали, мы сегодня здесь распродаемся, — объявил торговец.
Я немного помогла с товаром, спустила самые высоко лежащие свертки, пожелала им успешных продаж и спрыгнула с охимы. Аполис завлекал и очаровывал. Ночные улочки выглядели более узкими и уютными. Днем я бы уже начала темниться к стене зданий из-за простора над головой и больших толп людей. А сейчас я будто вернулась в свою комнату: вокруг меня было множество белых зданий, широкие пролеты скрывали яркие полотна, свет ламп казался мерцающим из-за ночного сумрака. Указателей на улицах я не увидела, но мне в принципе и так было ясно, куда идти. В сторону Рассветной башни.
Над головой вдруг раздался далекий гул. Я уставилась в небо — его перечертили четыре белесые полосы.
— Осторожнее, нэара! — из-за того, что я замерла посреди дороги, на меня натолкнулся какой-то мужчина. Но сварливый тон быстро сменился более мягким: — А-а, стражи полетели. Вечером сигнал был, серьезный прорыв с двух сторон. Но в городе тихо, огни на башне не горят, значит, быстро всех тварей поймали. Обошлось.