Он злился, но злость была какая-то другая, она была с примесью горечи что ли и осознания, что он потерял ее. И вот перед ним главная ценность его жизни, а он не может ничего сделать. Рядом с ней, он чувствовал себя беспомощно, и максимально ощущал близость своей смерти... Господи, он умирает!
Альберт
- Держа за руку смерть - можно ощутить не только скоротечность своей жизни... рядом с ней шелуха спадает - сказал Альберт , выслушав рассказ Ли у себя в кабинете - рядом с ней обретает вес важное и превращается в прах материальное.
- Да у меня никогда не было жизни, почему я должен ее отдавать, чтобы научиться ценить! Что за бред? - кричал Ли, не слышав слов Альберта - Почему миллионам людей нормально « и так» , а мне вот так надо познать эту чертову ценность. Ты говоришь мы проходим уроки, а я какого черта должен тебе верить. Я - другого мнения. Ты несешь бред. У меня сын. - Ли ходил по кабинету как загнанный зверь, метался как тигр в клетке. - Ты представляешь, оказывается у меня есть сын и я ничего не знал. А она приперлась с ним сюда. Как ее вообще пустили. Что ей надо от меня. - злость и нервозность Ли набирала обороты... и Альберт это видел.
- я помню ты говорил, что она - это единственное, что было ценно в твоей жизни....
Ли не обратил внимания
- Ты успел заметить, что ты чувствуешь рядом с ней?
Ли молчал
- Я хочу рассказать тебе одну историю
- ну валяй- сквозь зубы сказал Ли
- У меня была клиентка, которая испытывала к себе отвращение. Только не особенно понимала насколько это в ней глубоко. Всю жизнь, от нее отворачивались: сначала родители, они конечно любили ее , как им казалось, но она очень быстро им надоедала, в детстве она была очень пытливой девочкой. - Альберт тепло улыбнулся - Они постоянно отсылали ее то к себе в комнату, то к бабушке. Бабушке она тоже особо не нужна была, и она вообще могла не разговаривать очень долго. Главное сыта и сухо. Постепенно она стала потухать и ненавидеть себя за то, что ей хочется большего, общаться , быть открытой и настоящей. Я ее узнал уже потерянной, молчаливой и очень одинокой женщиной. Она так долго пыталась доказать себе, что ее нет, и то, что она хочет - все неправильно и ей здесь нет места, и любить - значит молчать и не мешать. И она так в это поверила, что начала болеть. Умирать. Она ненавидела объятия. Любые тактильные ощущения доставляли ей боль, как будто кожа у нее была вывернута на изнанку... С кожей и были проблемы...За недолго до своей смерти, она мне сказала, что сеансы - стали самым ценным в ее жизни. потому что она наконец-таки получила пространство. Она прожила здесь свой стыд и боль от предательства ...и увидела себя. Познала свою сущность. И поняла, что она есть. Что ее слышат. Что ей откликаются. Ты понимаешь Ли. Без всего, без прикрас. Без страха. Без шелухи. Она молчала душой всю свою жизнь ... и наконец смогла петь. Пространство для себя, приобретенное рядом с кем -то. Переживание своего бытия. Переживание своей сущности. Свидетельство того, что ты есть. Она сама - стала для нее самым ценным и настоящим переживанием в ее жизни.
Ли молчал минут 20, погрузившись куда-то далеко вовнутрь себя, а потом встал и молча вышел.
Пат
В эту ночь первый раз он заснул глубоким исцеляющим сном. Он видел дом, с камином, в лесу, который замело снегом. И такого тепла и спокойствия как внутри этого маленького деревянного дома он не испытывал никогда. Было уютно, просто сидеть у камина и смотреть как горит огонь.
В этот день он проснулся очень поздно, проспав завтрак. Он умылся холодной водой и гладко выбрился, внимательно рассматривая в зеркало свое отражение. Впалые щеки, седина на висках, морщины вокруг глаз, боже мой на что он тратит свою жизнь?
Ли закрыл дверь на ключ и достал из кармана халата помятое письмо Пат.
Сел у окна и развернул драгоценные слова, на желтой любимой бумаге, вздохнул и принялся читать, то, что вчера так вывело его из равновесия
«Привет, любимый. Это Джеймс, он твой сын» - вчера это все, что он прочитал только это, да, Пат всегда умела сразу о важном, без предупреждения вот так, как будто это у нее, а не у него не хватало времени. Бац и нокаут.
Он опять вздохнул... сын...его сын. Он никогда не думал, хочет ли он быть папой, хочет ли он иметь детей. Он вообще никогда не думал о детях и тут сын. И еще Джеймс. Ему нравилось это имя и тот мальчик, который носит его - тоже очень нравился. Такой теплый бутуз с глазами Пат. Улыбался ему вчера, пока он стоял как истукан...