- Рра-а-а... - опять зарычал монстр и в считанные мгновения преодолел расстояние с десяток метров и воткнул свои когти в стену уже над головой Ярика. Тот тоже побледнел, но, в отличие от меня, нашел в себе мужество говорить более уверенно и без заиканий:
- Мы не хотим с Вами сражаться, пожалуйста, пропустите нас. У нас осталось очень мало времени.
-Щенки... Глупые щенки... - начал с новой силой метаться по залу Босс-оборотень, - Проклятая жизнь... Проклятые Древние... Арргх.
Он неожиданно резко остановился. А потом ясно и четко произнес:
- Но старуха вас все равно сожрет и не подавится.
- Арргх... - снова начал свое хаотичное движение он, хватаясь при этом за голову, как будто она у него болит.
- Пошли... - в глазах безумного оборотня появилось осмысленное выражение, - Провожу... Привязка к месту не действует.
И он рванул к выходу в противоположной от нас стороне зала. А мы за ним.
Коридоры второго уровня были темными и мрачными. Здесь пахло сыростью, затхлостью, а с потолка, то и дело, капало. Магические светильники стали более тусклыми, а свет их приобрел зловещий зеленый оттенок, напоминая чем-то блуждающие болотные огоньки.
Монстрами тут была нежить. Один из самых неудобных для оборотней противников. И как бы мы самостоятельно с ней справлялись, я просто не представляю. Физический урон по нежити, как правило, снижен на 50-80%, а наиболее эффективными против них являются атаки, наносящие урон магией или духом. А в этом у нас только Ога был силен.
Поскольку мы изо всех сил старались не отставать от Босса-оборотня, постоянно кого-то сшибающего на своем пути, то мобов удалось разглядеть с трудом. Какие-то, висящие в воздухе, полупрозрачные девушки; синюшные старухи в тряпье с круглыми, как у совы, глазами, темными когтями и клыками во рту; бледные навки, и если в лесу они хотя бы спереди были симпатичными, то тут магия Древних визуально состарила их, покрыла трупными пятнами. Вся эта нежить, по-моему, изначально пребывавшая в сонном состоянии, просто не успевала опомниться, когда мы на всех парах проносились мимо нее, а когда окончательно приходила в себя, нас уже и след простыл.
- Хех, Маруська, красава, даже безумного монстра разжалобить смогла, - пропыхтел, бегущий рядом, Ога.
Я посмотрела на него. Белки глаз покраснели от лопнувших в них капилляров, а симпатичное, улыбчивое лицо парня все как-то заострилось, стало похожим на гримасу злобного шута. В груди поднялась волна гнева и раздражения.
- Замолчи, - чуть ли не фальцетом закричала я, - Это все ты...
И бросилась от него подальше, зажимая рот рукой, чтобы не наговорить лишнего. "Это не я, не мои эмоции, он ничего обидного мне не сказал..." - бубнила я себе под нос, чтобы хоть как-то пробиться через багровый туман ненависти, застилающий мой разум и сердце. По душевному состоянию я, да и все мы, сейчас мало отличались от бегущего впереди безумного босса-оборотня.
В помещенье со вторым боссом мы вылетели неожиданно, спустя минут тридцать-сорок быстрого бега по запутанным коридорам подземелья. Это был темный, зловещий зал, стены которого скрывались во мраке. На каменном полу была изображена какая-то пентаграмма, а в ее углах горели сине-зеленным пламенем свечи.
Куча тряпья в центре зала при нашем внезапном появлении зашевелилась. Из нее вначале показалась костлявая, покрытая бледной сморщенной кожей старческая рука со звериными синюшными когтями. А потом ее хозяйка и лицо свое нам показало. Уродливое морщинистое лицо древней старухи, полускрытое длинными седыми волосами, паклями торчащими во все стороны. Из зубов у нее были только клыки, а глаз вообще не было, лишь черные провалы глазниц, будто впитывающих весь, и без того тусклый, свет в зале. Вторым боссом подземелья оказалась штрыга - нежить, обладающая способностью поглощать чужую жизнь.
- Ах, - с шумом втянула в себя воздух старуха, - Какой вкусный запах. Сладкий, терпкий, свежий... Не чета твоему протухшему зверью, Первый.
Штрыга неожиданно бросилась вперед. Двигалась она, как дикий зверь, на четвереньках и в скорости передвижения не уступала Боссу - оборотню.
Мгновение, и передо мной возникла раззявленная пасть с острыми клыками и змеиным языком из которой омерзительно пыхнуло мертвечиной и пылью.
Хрясь. Перед глазами мелькнули черные когти, а отвратительный монстр с пронзительным визгом, от которого тут же слетело 10% хп, отлетел в глубь зала.
Закряхтев, как заправская старуха, штрыга стала медленно подниматься на две ноги.
- Гадская шавка... Совсем из ума выжил, - то ли зашипела, то ли заворчала она, - Папашкой себя возомнил.